Вацетис — Главком Республики

Весь август 1918 г. был у И.И. Вацетиса занят вопросами подготовки выполнения войсками указанных выше задач. Однако основное его внимание все же было приковано к Казани, которую должны были брать части 5-й армии при поддержке войск 2-й армии. Так, в приказе командующему 5-й армией от 31 августа 1918 г. Вацетис указывал: «Предлагаю вам принять решительные меры к достижению связи вашего левого фланга с правым флангом группы Блохина, наступающей на Казань со стороны Вятских Полян. По достижении этой связи в районе дер. Высокая Гора примите общее руководство всеми войсками, действующими против Казани, и проявите полную энергию»^{190}.

На Волге и Урале полным ходом шла работа по подготовке штурма Казани, Симбирска, Екатеринбурга, а в Москве решали вопросы реорганизации органов управления вооруженными силами Республики. Одновременно там решалась и судьба И.И. Вацетиса — еще в двадцатых числах августа 1918 г. В.И. Ленин поставил вопрос об учреждении должности Главнокомандующего всеми вооруженными силами страны. Дополнительным толчком к решению этого вопроса послужила докладная записка председателя Высшей аттестационной комиссии (ВАК) А.И. Егорова. Поэтому в определенной степени можно считать, что своим новым назначением И.И. Вацетис был обязан Александру Ильичу Егорову, будущему Маршалу Советского Союза.

А.И. Егоров, полковник старой армии, с января 1918 г. работал в военном отделе ВЦИК, инспектируя формирование и обучение частей Красной Армии. В мае 1918 г. он был назначен председателем Высшей аттестационной комиссии по отбору бывших офицеров в Красную Армию и одним из комиссаров Всеросглавштаба. Егоров, сторонник создания строго централизованной, дисциплинированной регулярной армии, в своем докладе председателю СНК В.И. Ленину обосновал необходимость введения должности Главнокомандующего вооруженными силами Республики и создания при нем единого штаба.

Ознакомившись с содержанием этого доклада, В.И. Ленин согласился с его основными положениями. В числе претендентов на пост Главнокомандующего у него одним из первых стоял И.И. Вацетис. В двадцатых числах августа 1918 г. он по поводу доклада А.И. Егорова пишет записку Наркомвоену: «Т. Троцкому! Подумайте об этом. Не назначить ли Вацетиса Верховным главнокомандующим?»^{191}

2 сентября 1918 г. Иоаким Иоакимович Вацетис был утвержден в должности Главнокомандующего всеми вооруженными силами Республики. Это назначение свидетельствовало о признании Страной Советов и ее высшими руководителями опыта и заслуг И.И. Вацетиса в командовании войсками знаний в области военного дела, стратегии и оперативного искусства, его полководческих качеств. Не без гордости за себя, немного, конечно, рисуясь, он впоследствии говорил слушателям Военной академии имени М.В. Фрунзе, отвечая на соответствующий их вопрос:

— Мне говорили, предлагая высокий пост, что это воля Ленина. Я им говорю, что нынче в России полковников тьма-тьмущая. Военное время! Откуда Ленин может знать какого-го там забытого богом и людьми заморыша? А мне отвечают, что всех, конечно, Ленин помнить не может, а кого нужно знать, того знает…»^{192}

После ранения пулями Фани Каплан председатель СНК В.И. Ленин медленно, но все же выздоравливал. Этому процессу способствовало любое положительное событие в стране, в том числе и успехи войск Восточного фронта, достигнутые под руководством И.И. Вацетиса (освобождение Казани, Симбирска и других населенных пунктов). Например, на митинге бойцов и командиров 24-й стрелковой дивизии, освободившей 12 сентября Симбирск, решено было послать в Москву В.И. Ленину телеграмму следующего содержания: «Дорогой Владимир Ильич! Взятие Вашего родного города — это ответ на Вашу одну рану, а за вторую — будет Самара»^{193}.

На эту телеграмму В.И. Ленин ответил через несколько дней через Реввоенсовет 1-й армии: «Взятие Симбирска — моего родного города — есть самая целебная, самая лучшая повязка на мои раны. Я чувствую небывалый прилив бодрости и сил. Поздравляю красноармейцев с победой и от имени всех трудящихся благодарю за все их жертвы»^{194}.

Тогда же В.И. Ленин обратился с письмом к красноармейцам, участвовавшим во взятии Казани, в котором писал: «Вам уже известно, какое великое значение приобрело для всей русской революции взятие Казани, ознаменовавшее перелом в настроении нашей армии, переход ее к твердым, решительным победоносным действиям. Тяжелые жертвы, понесенные вами в боях, спасают республику Советов. От укрепления армии зависит прочность республики в борьбе с империалистами, зависит победа социализма в России и во всем мире. От всей души приветствую геройские советские войска, армию авангарда эксплуатируемых, борющихся за свержение эксплуатации, и желаю дальнейших успехов»^{195}.