Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Во-первых, он стал одним из главных разоблачителей двух исторических фальшивок: Краледворской и Зеленогорской рукописей. «Если коллеги Масарика, историки и лингвисты, выступали против “рукописей” в поисках научной правды, то участие в споре самого ТГМ обусловливалось мотивами прежде всего этическими, из коих следовали политические: “здание” чешского национального “проекта” не могло строиться на лжи <…> Поэтому, хотя собственно научный вклад Масарика в “разоблачение” “рукописей” был скромным, из всех противников их подлинности он защищал свои позиции наиболее яростно», – пишет филолог и историк Александр Бобраков-Тимошкин3.

Во-вторых, в 1899 году Масарик громко выступил по делу о «кровавом навете». Молодого еврейского бродягу Леопольда Хильснера обвинили в убийстве юной чешки. Она погибла в Песах, и на Хильснера обрушилось подозрение, что убийство было ритуальным. В конечном счете Хильснер был осужден (в ходе следствия на него повесили убийство еще одной молодой девушки) и приговорен к смерти. В 1901 году милостью Франца-Иосифа казнь заменили пожизненным заключением, а в 1918-м Хильснера амнистировал последний австрийский император Карл I, но реабилитирован он не был. Достижением Масарика стало лишь то, что в приговор не вошли обвинения в религиозных мотивах убийства, но публичная защита еврея обошлась ему дорого – в народе гулял злобный стишок: «Zaslouzil bys, Masarycku, j'it s Hilsnerem na houpacku!» («Заслужил ты, Масарик, идти с Хильснером на виселицу»)4.

Уже осенью 1914 года Масарик уезжает за границу. Его ближайшим соратником становится его же ученик и будущий преемник на посту президента Эдвард Бенеш. После Карлова университета Бенеш учился во Франции и Германии, а в 1908 году защитил в Дижоне диссертацию на показательную тему «Австрийская проблема и чешский вопрос. Изучение политической борьбы славянских народов в Австрии», которую Карлов университет признать отказался. Тем не менее последние годы перед войной Бенеш преподавал там на философском факультете.

Еще одна важная фигура – словак, офицер французской армии Милан Растислав Штефаник, также много сделавший для пропаганды чехословацкой идеи. Летчик и астроном, яркая и незаурядная личность, он даже стал французским генералом, но вскоре после войны погиб в авиакатастрофе.

«Всюду нас мало знают…»

Отношение к этим людям в столицах Антанты не всегда было одинаковым. «До лета 1915 года я ознакомился с положением в главных союзнических государствах и убедился, что всюду нас мало знают и что у нас нет серьезных политических связей», – писал Масарик в своей книге «Мировая революция». И там же: «Тяжелой задачей для нашей пропаганды в Америке и всюду являлось убедить в необходимости разделения Австро-Венгрии. К Вене не было той непосредственной политической неприязни, какая была к Берлину»5.

И ведь судьба Австро-Венгрии могла быть совсем другой, выйди она из войны хотя бы в начале 1918 года. В январе конгрессу США был представлен разработанный президентом проект мирного договора – «14 пунктов Вильсона». Пункт номер десять гласил: «Народы Австро-Венгрии, место которых в Лиге Наций мы хотим видеть огражденным и обеспеченным, должны получить широчайшую возможность автономного развития»6.

Однако зима 1918 года еще не принесла ни окончания войны, ни сепаратного мира Антанты с Австро-Венгрией. А это означало, что ход истории пошел именно по тем рельсам, по которым его направляли Масарик и Бенеш.

И пошел стремительно! С лета 1918 года союзные страны одна за другой признают работающий в Париже Чехословацкий национальный совет основой будущего правительства. 14 октября это правительство создается.

16 октября опубликовано последнее официальное обращение к Вудро Вильсону со стороны Карла I. В нем среди прочего содержалось предложение автономии для чехов, но не говорилось ни о решении польского вопроса, ни о судьбе народов, населяющих Венгерское королевство, ни о будущем южных славян.

Через два дня обращение было Соединенными Штатами отвергнуто. Вудро Вильсон сообщил, что федерализация Австро-Венгрии уже не является достаточным условием для мира, а Чехословацкий национальный совет признается Антантой в качестве воюющей стороны и своего союзника. В это же время Масарик отправляет Вильсону декларацию о независимости Чехословакии – она была опубликована 18 октября и стала известна как Вашингтонская декларация.

28 октября в Женеве произошла встреча Эдварда Бенеша с Карелом Крамаржем – представителем «домашнего сопротивления», известного как «Мафия». На этой встрече были определены основные черты государственного устройства новой страны – в частности, решено, что Чехословакия станет республикой, а первым президентом должен быть Масарик. В тот же день Национальный комитет Чехословакии принимает закон об учреждении независимого чехословацкого государства и о его создании провозглашается на площадях Праги.