Ватутин

Николай Фёдорович был тронут этим дорогим подарком. Выбрав свободную минуту, он написал ответ, в котором тепло поблагодарил руководителей республики за высокую оценку его ратного труда. Одновременно сообщил, что на Северо-Западном фронте храбро сражаются с немецко-фашистскими захватчиками бойцы и командиры почти всех национальностей Советского Союза, в том числе и бурят-монголы. Особо Ватутин отметил доблесть и отвагу снайпера Жамбыла Тулаева (впоследствии Герой Советского Союза), чья слава гремела тогда по всему фронту. «Бывший охотник Тулаев, — писал Николай Федорович, — уничтожил больше ста фашистов и представлен к ордену Красного Знамени». В заключение Ватутин заверил руководителей республики, что лично он и все воины фронта будут и впредь беспощадно громить фашистского зверя во имя свободы и независимости любимой Родины.

Рассказ о часах будет неполным, если не добавить к нему ещё несколько штрихов. В тот период такого рода подарки подлежали учёту, что тыловики добросовестно и сделали. Но часы при этом остались у Николая Федоровича. Он с гордостью их носил, сверяя по ним время начала операций, которых у него впереди будет ещё очень много.

Глава 10. «НАЗНАЧЬТЕ МЕНЯ КОМАНДУЮЩИМ...»

В первых числах мая 1942 года Ватутин, сдав дела новому начальнику штаба фронта генерал-майору И. Т. Шлёмину, прибыл в Москву. Без малого год он не видел столицу. И хотя фронт уже далеко отодвинулся от её стен, она по-прежнему жила по строгому распорядку войны. Это было видно по наклеенным бумажным крестам на окнах домов, противотанковым ежам и многочисленным вооруженным патрулям на улицах. А еще бросались в глаза зенитные орудия, крупнокалиберные пулеметы и звукоулавливатели на крышах зданий... Но весну никто не отменял: воздух был чист, улицы умыты первыми ливнями, а березы и тополя источали неповторимые запахи распускавшихся листьев.

В соответствии с приказом наркома обороны Ватутин занял пост заместителя начальника Генерального штаба по Дальнему Востоку. До этого такой штатной должности в Генштабе не существовало. Она была введена в связи с усилением мобилизационной активности Японии в регионе. Значительные силы японских войск были сосредоточены в Маньчжурии, что не могло не беспокоить советское руководство, несмотря на имевшийся между Советским Союзом и Японией договор о нейтралитете. Японцы часто нарушали государственную границу, вторгались в советские территориальные воды и воздушное пространство.

Правда, поражение немецких войск под Москвой несколько охладило агрессивный пыл японцев, однако от захватнических намерений они не отказались. Страна восходящего солнца выжидала подходящий момент для нападения на СССР, чтобы завладеть Сибирью и Дальним Востоком. Этим подходящим моментом должны были стать решающие успехи Германии на Восточном фронте. И хотя, как известно, условия для этого так и не сложились, Генеральный штаб был вынужден пристально следить за недобрым поведением соседа и держать в готовности дальневосточную группировку войск на случай агрессии.

Однако на новой должности Ватутину пришлось заниматься не столько Дальним Востоком, столько решением вопросов, касающихся действующей армии. Большей частью Василевский использовал Николая Федоровича для планирования наступательных и оборонительных операций на различных направлениях советско-германского фронта.

Генерал армии С. М. Штеменко в своих мемуарах «Генеральный штаб в годы войны» вспоминал: «Я и сейчас помню, как еще летом 1942 года, будучи заместителем начальника Генерального штаба по Дальнему Востоку, Н. Ф. Ватутин целыми ночами колдовал над картами других операционных направлений, разрабатывая различные варианты действий наших войск на советско-германском фронте. Мы с удовольствием брали его разработки и использовали, что было можно».

Не прошло и двух месяцев, а за это время Ватутин успел ещё побыть и представителем Ставки ВГК на Брянском фронте, в его судьбе произошел очередной поворот — он был назначен командующим войсками Воронежского фронта. Кому-то покажется странным, но инициатором этого назначения стал сам Николай Федорович. Было это так.

В Ставке, располагавшейся в особняке в районе станции метро «Кировская»[36], шло совещание, в котором принимал участие и Ватутин. Обсуждалась обстановка на Курско-Воронежском направлении, которая, начиная с первых чисел июля, резко ухудшилась. Вот как её описывает А. М. Василевский, назначенный 26 июня приказом ВГК начальником Генерального штаба РККА: