Ватутин

Короткая встреча еще больше сблизила этих людей. Судьба будет постоянно сводить их вместе, вместе будет расти их военный талант и, к сожалению, уготовит им одинаковую мученическую смерть...

В штаб фронта Ватутин возвращался в неплохом настроении, но оно сразу испортилось, как только он увидел командующего. Курочкин буквально почернел лицом, в землянке политуправления что-то пронзительно кричал Мехлис. Только Мерецков оставался спокоен и сосредоточен.

— Что случилось? — тихо спросил Курочкина Ватутин.

— Дела хуже некуда, — так же негромко ответил тот. — По пути в 27-ю армию совсем недалеко от нашего КП, у совхоза Никольского, встретили начальника штаба 34-й армии полковника Озерова. Из беседы с ним поняли, что он не знает, где находится штаб и большинство дивизий армии. Командарм Качанов послал его нам навстречу. Прямой связи со своими дивизиями они не имеют уже трое суток.

— А что же нам не докладывали?

— Откуда я знаю. Мехлис хотел немедленно отдать Озерова под суд. Мерецков отстоял, сказал, что знает его с хорошей стороны еще по службе в БВО. Озерова отстранили от должности и назначили командиром полка. А вот Качанова, видимо, не спасти. Мехлис без разговора с Мерецковым доложил о нем в Москву. Берзарин тоже не может похвастаться хорошим управлением, в штабе отсутствует план действий на ближайшее время...

— Я же говорил. Это наша недоработка. Мы виноваты, — сокрушенно ударил кулаком по колену Ватутин. — Не умеем воевать. Поэтому нас и бьют. Как сражаются бойцы! Ведь нашим солдатам нет цены! А мы не умеем. Но надо учить людей, а не отдавать их под суд...

— Вот и Мерецков так думает, но обстановка...

Николай Федорович во многом оказался прав. Тот же Ф.П. Озеров впоследствии показал себя с очень хорошей стороны, дослужился до генерала, командовал дивизией, армией, возглавлял штаб Волховского фронта. О судьбе Н.Э. Берзарина сейчас знает каждый школьник. А вот несомненно способному генералу К.М. Качанову так и не суждено было больше подняться.

— Ну хватит шептаться, — прервал разговор Курочкина и Ватутина Мерецков. — Нужно принимать меры по выводу войск из окружения.

Много лет спустя Кирилл Афанасьевич Мерецков будет вспоминать: «По моему заданию один из штабных командиров перелетел на самолете По-2 через боевые порядки врага и обнаружил в лесу трех командиров этой армии — двух генералов и одного полковника. Разделив окруженные части армии на три колонны, они повели их на прорыв. Из окружения вышли 163-я мотострелковая дивизия, 257-я и 259-я стрелковые дивизии, 270-й корпусной артполк с материальной частью, а также остатки нескольких других соединений, возглавленные начальником оперативного отдела штаба армии полковником Юдинцовым.

11 сентября неподалеку от деревни Заборовое мы установили контакт со вторым эшелоном штаба 34-й армии. Здесь оказались начальник артиллерии армии генерал-майор артиллерии В.С. Гончаров и командарм К.М. Качанов. Оба они ничего толком о своих войсках не знали и выглядели растерянными. Через день армейское руководство было заменено...

Благодаря срочно принятым мерам, помощи представителей Ставки 34-ю армию удалось спасти, и Ватутин опять занялся любимым делом — подготовкой новой контрнаступательной операции. 12 сентября 11-я и 27-я армии пополнились каждая двумя дивизиями. Появились обещанные Ставкой танковые подразделения, которые привел сам Я.Н. Федоренко. Но сил было, конечно, маловато. В дивизиях насчитывалось не более 5 тыс. человек, а танков набрали всего около 50. Тем не менее по противнику было нанесено несколько контрударов, которые в определенной мере стабилизировали положение на Северо-Западном фронте. Войска прочно закрепились на линии от озера Ильмень до озер Селигер и Волго. Правда, немцы сумели создать демянский плацдарм, за который потом шла борьба вплоть до конца 1943 года, но в целом фронт отбил все вражеские попытки выйти на Валдай.