Вавилон. Сокрытая история

Тем временем срок башни Магдалины подошел к концу. В девять вечера в недрах ее фундамента раздался грохот, который слышали по всему городу. Робин с компанией как раз завтракали, и на столе зазвенели чашки. Все решили, что это землетрясение, пока не бросились к окнам, откуда увидели, что дрожит только одно здание вдалеке.

Они побежали на крышу и столпились вокруг профессора Крафт, которая рассказывала, что видит в телескоп.

– Она… она разваливается.

К этому времени перекос башни было видно уже невооруженным взглядом. С крыши дождем посыпалась черепица. Огромные куски башни сыпались вниз.

Виктуар задала вопрос, на который больше никто не отважился:

– Думаете, внутри кто-то был?

Если там кто и был, по крайней мере, им хватило времени, чтобы выбраться. Здание тряслось вот уже четверть часа. Так уговаривали себя переводчики, оправдываясь и не в силах думать о худшем.

В двадцать минут десятого все десять колоколов на башне зазвонили одновременно, без ритма и мелодии. Звук все нарастал, становясь невыносимым, Робину и самому хотелось закричать.

А потом башня обрушилась, как замок из песка, у которого подмыло основание. Здание упало всего за десять секунд, но грохот не стихал почти минуту. А после этого на том месте, где когда-то стояла башня Магдалины, осталась большая груда кирпича, пыли и камней. И это было прекрасно, кошмарно прекрасно, потому что нарушало все правила. Городской ландшафт в одно мгновение резко изменился, и это выглядело одно- временно потрясающе и жутко.

Стиснув руки, Робин и Виктуар наблюдали за падением башни.

– Это наших рук дело, – сказал Робин.

– Это еще не самое худшее, – добавила Виктуар, не то с восторгом, не то с испугом. – Все только начинается.

Значит, Гриффин был прав. Вот что было необходимо: демонстрация силы. Если умы людей нельзя завоевать словами, придется убеждать их, разрушая.

Теперь парламент капитулирует за считаные часы. Ведь что это, как не доказательство эффективности забастовки? Город не смог пережить отказ Вавилона обслуживать серебряные пластины.

Однако профессора не были настроены столь же оптимистично.

– Это не ускорит события, – сказал профессор Чакраварти. – Теперь наши противники знают, что следует быть бдительными.

– Но ведь это предвестник грядущих разрушений, – возразил Ибрагим. – Так? Какое здание упадет следующим? Библиотека Рэдклиффа? Шелдонская?

– Падение башни Магдалины было случайностью, – сказала профессор Крафт. – Но профессор Чакраварти прав. Теперь все будут настороже, постараются предотвратить дальнейшие повреждения. Теперь речь идет о гонке со временем – они наверняка пытаются создать новый центр перевода в другом месте, прямо в эту самую минуту…

– А у них получится? – спросила Виктуар. – Башня в наших руках. У нас все записи о необходимых работах, инструменты…

– И серебро, – напомнил Робин. – Все серебро у нас.

– Это болезненный удар, но очень скоро они залатают самые серьезные прорехи, – сказала профессор Крафт. – Они дожидаются, пока мы сдадимся и выйдем, ведь каши нам хватит максимум на неделю. И что дальше, Свифт? Умрем с голода?

– Значит, нужно ускорить события, – отозвался Робин.

– Каким образом? – поинтересовалась Виктуар.

– С помощью резонанса.

Профессор Чакраварти и профессор Крафт переглянулись.

– Откуда он об этом знает? – спросила профессор Крафт.

Профессор Чакраварти виновато пожал плечами.

– Пришлось ему показать.

– Ананд!

– И что в этом плохого?

– Ну, очевидно…

– Что такое резонанс? – спросила Виктуар.

– Это на восьмом этаже, – ответил Робин. – Пошли, я покажу. Таким способом поддерживаются пластины, находящиеся далеко, – те, которые работают недолго. От центра к периферии. Если удалить центр, все посыпется, так?

– Тут есть моральная дилемма, – сказала профессор Крафт. – Отказывать в обслуживании и ресурсах – это одно, но прямой саботаж…

Робин фыркнул.

– И сейчас мы будем спорить из-за морали? Серьезно?

– Город не сможет нормально функционировать, – вставил профессор Чакраварти. – Да и вся страна. Начнется Армагеддон.

– Но ведь именно этого мы и добиваемся…

– Нет, мы хотим причинить достаточный ущерб, чтобы нашу угрозу восприняли всерьез, – возразил профессор Чакраварти. – Не более того.

– Тогда давайте уберем только несколько резонаторов. – Робин встал. Он принял решение и не хотел больше спорить на эту тему, как, впрочем, и остальные – все были слишком взбудоражены и слишком напуганы. Всем хотелось лишь одного – чтобы кто-то сказал им, что делать. – Один за другим, пока кое-кто не сообразит, что происходит. Хотите сами выбрать, какие резонаторы убрать?

Профессора отказались. Видимо, для них это было уже слишком – они прекрасно понимали, к каким последствиям приведет уничтожение стержней. Им хотелось сохранить иллюзию невинности или хотя бы неведения. Но возражать они больше не стали, и в тот же вечер Робин и Виктуар поднялись на восьмой этаж.

– Штук десять, как думаешь? – предложила Виктуар. – По десятку каждый день, и посмотрим, достаточно ли этого или надо побольше.