Вавилонские младенцы

Робичек уставился на какую-то точку, расположенную где-то в бесконечном пространстве. Он смотрел в окно, выходившее на северную сторону, на крутой спуск, который начинается на бульваре Сен-Лоран от поворота на улицу Онтарио. Вереница машин выстроилась перед светофором на перекрестке с улицей Шербрук. Пробка растянулась на весь квартал, напоминая процессию светлячков, слетающихся к лаундж-барам плато Монт-Ройал.

Однако на самом деле взгляд Робичека терялся где-то в небесном пространстве, которое меняло цвет с голубого на оттенок ультрамариновых чернил. На мгновение взор Вакса остановился на тяжелой массе облаков, приближавшихся с северо-запада. Где-то на самом верху их освещали последние лучи закатного солнца.

Если упомянутые Ньютон и Кеплер обмениваются данными через Интернет, машине не понадобится и десяти секунд на то, чтобы с абсолютной точностью локализовать их местонахождение в Сети.

Настало время передать разнообразные результаты подвигов двух девушек в распоряжение алчущего желудка-мозга, который только и ждет, чтобы его покормили информацией, подобно тому как две анаконды каждый день ожидают возле шлюзовой камеры, когда там появятся маленькие белые мышки.

25

Собранное Романенко досье вызывало серьезный интерес, однако содержало такой объем фактических данных, что, когда компьютер наконец-то закончил его закачку, Тороп не нашел в себе достаточно сил, чтобы насладиться чтением в полной мере.

Тем не менее он засыпал, глядя на сложные диаграммы, и они начали сменять друг друга на черной стене первой фазы его сна. Крупицы информации собирались воедино, складываясь в относительно связный рассказ.

Все началось в 1997 году с Долли, первого целиком клонированного животного, и с первого постановления ООН о защите генома человека. На рубеже столетий целая группа поправок привела к серьезному ограничению научных исследований в этой области научного знания. Эти законы составили костяк Осакской хартии — соглашения между странами — членами ООН, которое запрещало производство и обращение «живых продуктов», не соответствующих нормам этики. Под запрет попали также новые галлюциногенные молекулярные составы. В основу их производства легли технологии по выращиванию генно-модифицированных вирусов, кардинально перестраивающих некоторые конструкции нейронных связей в мозгу.

Судя по всему, Мари перевозила внутри себя «запрещенный продукт животного происхождения», созданный гением доктора Хатэвэя по поручению сибирской ветви мафии, которой руководил Горский. Наверняка это какое-нибудь животное-мутант, модифицированные гены которого могли в промышленных масштабах генерировать наркотическое вещество нового типа, или вирус, или все сразу, или бог знает что еще. Богатые клиенты где-то в Квебеке ждали окончательной поставки товара. Клиенты, принадлежащие к Ноэлитской церкви. Торопу и его команде было поручено присмотреть за девушкой в течение целого триместра — очевидно, до даты родов, после чего она перейдет под надзор местной подпольной медицинской бригады, вплоть до передачи детенышей-«анимутантов» заказчику. Горский годами обкатывал прием с суррогатными матерями. Для него было детской игрой превратить одну из своих обычных сотрудниц в «живой чемодан», содержащий слегка специфичный груз. Мари Зорн провела в России около года, прежде чем попала в эту историю. Она знала Квебек, поскольку родилась здесь. Она оказалась идеальной кандидаткой на роль суррогатной матери, только и всего.