Вавилонские младенцы

Как описать свои умозаключения понятной человеку метафорой? Как объяснить слепому, что такое свет? Как помочь иному разуму воспринять ткань собственного мироощущения? Как отвести воды реки от какого-нибудь района, не затопив другие территории? Как потушить горящую нефтяную скважину, не использовав мощные взрывчатые вещества? Как объяснить то, что на «глазах» машины вырисовывалось каждый день — каждый час, каждую долю секунды — и обретало еще большую четкость в гигантских безднах времени и пространства, в каждом свободном промежутке, звездообразной трещине между узлами структуры, таившейся в самом сердце материи, в ее детерминизме или индетерминизме? Как просто представить себе то, что с огромным трудом пытались уловить процессоры Джо-Джейн?

— Она сама по себе и есть опасность, — в конце концов изрекла машина.

16

Дом стоял на пересечении улиц Сприн Гроув и Мейплвуд в квартале Утремонт, к западу от горы Ройал. Это была красивая загородная вилла в поствикторианском стиле начала XX века — фасад из красного кирпича и белые колонны перед входом.

Пожилой мужчина, открывший Торопу дверь, был похож на кого угодно, только не на сотрудника секретных служб. Это был лысый толстяк лет пятидесяти, с жизнерадостным круглым лицом, вздернутым кверху носиком, ясными глазками, искрящимися от лукавства. Он принадлежал к тому типу людей, которые за свадебным столом рассказывают непристойные анекдоты, а во время похорон отпускают шуточки, достойные студентов-медиков. Агент Романенко носил костюм в британском стиле, очень хорошего покроя, как будто только что сшитый лондонским портным с Сейвил Роуд.

— Входите, — произнес хозяин дома.

Тороп прошел в просторную гостиную, окна которой выходили на гору Ройал. Там, на склоне холма, он увидел очертания высоких кельтских погребальных крестов — могилы были расположены ярусами.

Мужчина указал гостю на кожаное кресло, одновременно открывая застекленную дверцу шкафа в стиле рококо.

Тороп уселся в чиппендейловское кресло и обвел взглядом комнату. Можно подумать, что ты оказался на развороте журнала «Декорасьон интернасьональ». Все вокруг дышало викторианской Англией 1880–1890-х годов. Каждый предмет мебели, деталь интерьера, безделушка, торшер стоили столько, что этих денег хватило бы на финансирование всей партизанской войны уйгуров.

Тороп на мгновение задался вопросом, как отставной агент ГРУ в Монреале мог выставлять напоказ такую роскошь, но тут же подавил в себе желание размышлять на эту тему.

Мужчина надел старые очки в железной оправе и вынул из шкафа пухлую записную книжку в кожаном переплете.

Потом поднял глаза на Торопа:

— Для вас я — доктор Ньютон. А вы — доктор Кеплер.

«Ньютон и Кеплер, — подумал Тороп. — Дивная парочка».

— Во время наших контактов мы будем упоминать лицо по имени Мария А.

«Мария А. Просто, хорошо поддается запоминанию, соответствует правилам безопасности».

— Я сейчас создам для вас электронный адрес на имя доктора Кеплера в агентстве, занимающемся приемом платежей по коммерческим векселям. Вы будете работать на дому, руководствуясь указаниями, полученными через Интернет.

Тороп ничего не ответил, но шевельнулся в кресле, показывая, что это его полностью устраивает.

Доктор Ньютон принялся листать старую записную книжку, что-то бормоча. Остановился на какой-то странице и стал тщательно изучать ее.

— Вам повезло, — сказал он, возвращая очки на нос, — у нас есть изделие, которое вам нужно.

Тороп решился вставить слово:

— Изделие?

— Да, армейского производства. Советской армии, разумеется. Чрезвычайно действенный препарат для лечения посттравматической каталепсии.

— Звучит прекрасно.

— Так оно и есть. Единственная проблемка состоит в том, насколько быстро его можно будет получить.

— Каковы сроки?

— Не беспокойтесь. Наш коллега из Казахстана уведомил меня о срочном характере вашей операции. Препарат будет у меня в течение дня.

— Через сколько часов? — не отступал Тороп.

Доктор Ньютон весело взглянул на него:

— Вы не поверите, но я понятия не имею.

— Лекарство должно быть у меня до вечера. А лучше всего до полудня.

— Оно будет у вас до вечера, — произнес Ньютон, закрывая записную книжку и вставая. — Именно так я и понимаю слово «день».

Тороп также встал, но доктор Ньютон остановил его жестом.

— Нет. Вы останетесь здесь. Я вернусь через несколько часов. В холодильнике на кухне есть минеральная вода.

Доктор Ньютон подошел к двери гостиной, отодвинул щеколду и обернулся.

— Если у вас возникнет мысль осмотреть дом, знайте, что любое ваше движение фиксируется…

Он толкнул дверь, шагнул за порог и снова обернулся.

— Да, и еще: полдома заминировано.

Не сдержавшись, Тороп мерзко ухмыльнулся:

— Предупредите меня, если холодильник набит С-4.

— Нет, — сказал доктор Ньютон, усмехнувшись. — Только полочка для виски.

Он вышел и закрыл за собой дверь.