Вавилонский район безразмерного города

«Шерлок – щенок говорящий. Вообще-то он не болтлив и к выступлению готовится. Если ты говоришь ему что-то ласково-убедительное, он склоняет голову набок, снисходительно выслушивая всю твою чушь, изучая твое лицо и движения, с минуту помалкивает, как бы подыскивая ответные слова, и вдруг высоким голоском выдает удивительную сдвоенную трель. Это даже не лай, а какой-то выплеск радости: он отскакивает, припадает к полу, взмывает, перекувыркивается и залихватски вскрикивает. На человеческий язык это можно перевести так:

–  Эх, ядрен корень!

Уже две недели как Шерлок осваивает мир, заодно прощупывая границы дозволенного. А мир, он огромен: наша улица и две лужайки с обоих ее концов. На одной лужайке – детская площадка, на другой – две пальмы, благоухающие собачьими приветами. Мир огромен, полон ужасающих неожиданностей, увлекательных странностей и диковинных персонажей. Например, в доме напротив живет небольшой бульдожка, часами стоящий за решеткой забора на задних лапах. Медленно ворочая башкой, он с физиономией лавочника, подсчитывающего барыши, провожает взглядом прохожих, кошек и собак.

Сегодня утром глядел на нас пару мгновений вполне меланхолично… и вдруг как рявкнет сиплым тенором! От неожиданности Шерлок подскочил, перевернулся и выкатился с тротуара на проезжую часть; впрочем, быстро пришел в себя и стал, пружиня на всех четырех лапах, как боксер легчайшего веса на ринге, подбираться к дураку бульдогу с выражением „а ты ва-аще кто такой?“ на морде.

На прогулках он хулиганит: хватает нас за штанины, вырывает поводок, жрет все, что удается нарыть в траве, ускользнув от хозяйского пригляда; вчера на прогулке чуть не сожрал чей-то прошлогодний окурок. Тот торчал у него из пасти, как подобранный чинарик висит на губе у шпаны.

Боря сказал:

–  Ну, знаешь… Кондрат – тот был корсаром и комиссаром. Но этот… Боюсь, по сравнению с этим Кондрат уже выглядит выпускником Высших женских курсов.

(А ведь мы с самого начала дали друг другу слово, что не станем баловать пса: в конце концов, собака должна знать свое место!

–  Конечно, – решительно подтвердил Узи Барабаш. – И я говорю: собака должна знать свое место, и это место – в постели ее хозяев!)