Важные статьи - Марксизм

Инсайдерская рента имеет двойственную природу. С одной стороны, она имеет черты предпринимательского дохода, поскольку формируется за счет прибавочной стоимости (продукта неоплаченного живого труда рабочих). С другой стороны, инсайдерская рента извлекается за счет контроля над финансовыми потоками, основанного на инфраструктуре, представляющей собой механизм внеэкономического принуждения. Благодаря этому собственники предприятий могут присваивать еще и часть продукта накопленного труда рабочих (например, расхищая фонд амортизации) и часть трудового дохода (расхищая фонд заработной платы, присваивая бюджетные средства). Это типичное накопление путем отъема чужой собственности (accumulation by dispossession, см. выше). Эта последняя черта рассматриваемого дохода роднит его с феодальной рентой. Двойная природа инсайдерской ренты отражает генезис российского капитализма, возникшего из разложения сталинской системы и влияния глобального капитализма.

Отечественный внутренний рынок сжимается в результате роста неравенства в распределении доходов, усиливающегося в результате извлечения инсайдерской ренты. В самом деле, данные официальной статистики говорят о том, что доля доходов 80% (!) населения России в совокупных денежных доходах непрерывно уменьшалась в 2002–2009гг., и только одной пятой самых богатых– росла¹⁰⁰. Это оборачивается падением продаж и снижением прибыли, что подрывает накопление фондов для инвестиций. Еще более эти средства сокращаются в результате вывода ренты из конкретных компаний. Извлечение ренты сокращает доходы мелких акционеров; менеджеров, не принадлежащих к доминирующей группе; и рабочих. В результате возникают многочисленные внутрифирменные конфликты и усиливается оппортунистическое поведение наемных работников, а также растет рабочий протест. Это вынуждает доминирующую группу увеличивать вложения в инфраструктуру контроля, чтобы подавить эти конфликты. Все это подрывает инвестиции в модернизацию и расширение производственных мощностей.

Однако инсайдерская рента подрывает и заинтересованность компаний в осуществлении потенциально выгодных инвестиционных проектов. Благодаря сокращению внутреннего рынка прибыль, ожидаемая от инвестиций в производственные мощности, является низкой. В силу этого, российский бизнес отвергает крупные инвестиционные проекты с большими сроками самоокупаемости. Поскольку, как правило, это наиболее важные проекты с точки зрения технического прогресса, долгосрочные перспективы российских компаний ухудшаются. Кроме того, внедрение технического прогресса ведет к повышению прибыльности предприятий, что делает их более привлекательной целью враждебных поглощений. Это еще более снижает заинтересованность в модернизации.

Таким образом, извлечение инсайдерской ренты раздувает внутрифирменные конфликты, уменьшает образование фондов и в конечном счете подрывает накопление капитала крупным российским бизнесом. Все это сближает российский крупный бизнес с понятием «люмпен-буржуазии» А.Франка.

В последние годы развивается концепция, рассматривающая российское общество как вариант бюрократически-монополистического капитализма¹⁰¹. Комментируя работу С.Меньшикова, Г.Цаголов отмечает, что его «исключительно важная, если не главная мысль» состоит в том, что «в рамках российского капитализма сформировался и действует мощный инерционный механизм, обусловливающий вращение всей экономики в заколдованном кругу главных диспропорций и перекосов»¹⁰². Сущность этого механизма обоим авторам видится в подавлении конкуренции монополией, что и выражает господство т.н. «олигархов». Однако крупный бизнес в России не обладает автономией– наблюдается тесное сращивание олигархов с государством. Именно из этой природы современного российского капитализма и вытекают такие его черты, как перекос в пользу топливно-энергетического комплекса, ограниченность внутреннего рынка из-за массовой бедности населения, высокая степень коррупции и преступности¹⁰³.