Вчера

По счастливой случайности их певческие способности остались незамеченными соседскими Павликами Морозовыми…

А как бывало прекрасно летом! Ты ещё спишь, но слух уже отмечает массу родных привычных утренних звуков. Вот бабуся доит Розку и цинковое ведро дребезжит под тугими струями молока. Вот она процеживает через чистую марлю получившиеся полведра молока в другое ведро и ставит его на скамейку в углу кухни, накрыв полотенцем, чтобы коты не добрались. Вот бабушка ласково говорит что–то курам и петуху. Вот она одевает старый дедов пиджак и выгоняет всю живность во двор размяться — кур, гусей, поросенка, корову.

От дальнего конца улицы, от Новика уже слышится мычание коров — стадо начинали гнать с того конца улицы. Когда оно подходило к дедову двору, в нём уже было с полтора десятка коров и тёлок. Из каждого двора хозяйка или подростки выгоняют скот, присоединяя его к стаду. Некоторые сопровождают своих упрямых животин до самого выгона — до околицы. Это хороший момент бабам обменяться сплетнями, узнать последние новости.

В это время обычно встает, чертыхаясь, дед. Он долго кашляет и харкает в конюшне, поминая нерадивую, по его мнению, бабку, которая опять сделала что–то не так. Если Сенька к тому времени уже на ногах, дедуля берет его с собой во двор — посмотреть, что и как, полить с ним на пару, жмурясь от восходящего солнца, тяжёлыми жёлтыми струями клён и бузину, росшие на пепелище, за хатой, бросить камень в соседских кур, обожавших бабушкины огуречные грядки, щедро заправленные перепревшим навозом, вообще, пройтись по двору, размяться.

Можно нагнуть вишневую ветку и съесть десяток прохладных, росистых вишен или вытащить из–под густого полога листьев пупыристый огурец и присовокупить его к завтраку, который как–то незаметно, к возвращению мужиков после обхода владений, успевает приготовить бабушка.