Вчера

– Прежде чем отправиться в Гилдхолл, позвоните, пожалуйста, в лондонский отель «Кандински» и выясните, останавливался ли у них в номере двести шестьдесят один Мэттью Адамс. И была ли с ним когда-нибудь женщина. По имени Вероника Адамс.

Сержант-шофер подруливает к парковке перед коттеджем Софии в Гранчестере. Машина останавливается, и я спрыгиваю на землю. Наше второе за утро появление становится для местных сенсацией. Из дверей ближайшего дома высовывается голова любопытной Софииной соседки.

– Доброе утро, – говорю я, шагая к ней по садовой дорожке и доставая свое бейдж-удостоверение. – Ханс Ричардсон, полиция Кембриджшира, отдел уголовного розыска. Могу я задать вам пару вопросов о вашей соседке Софии Эйлинг?

Женщина подозрительно поджимает губы.

– Не волнуйтесь, пожалуйста. Это всего лишь рутинный опрос.

Она кивает, хоть и сморщив лоб. По туману в глазах я догадываюсь, что она моно, как и Клэр Эванс. Факт: двадцать лет детективной работы научили меня тому, что ум в человеке коррелирует с ясностью и четкостью взгляда и что этих двух признаков, к сожалению, лишены некоторые моно. Обидно, что недостаток ума у некоторых вызывает предубежденность против всех.

– Тогда ладно, – говорит она. – Заходите.

Я вступаю в гостиную, и в нос мне ударяет мощное «здрасьте» горелого жира и просроченного масла. В комнате полно мебели, сплошь в ситцевой обивке с цветочным рисунком. С каминной полки ухмыляется фарфоровый бульдог, на полу чуть поодаль стоит продавленный диван с завитками незабудок. Рыжий персидский кот бросает на меня подозрительный взгляд из угла и мчится прочь мимо резных напольных часов.

– Ваше имя, если можно?

– Миссис Марта Браун.

– Класс?

– Моно.

– Вы когда-нибудь разговаривали со своей соседкой Софией Эйлинг?

– Да. Но я посмотрю в дневнике на всякий случай.

Из складок фартука она достает дневник, набирает что-то на клавиатуре, энергично кивает:

– Да, мы говорили пару раз. Обычно про Руфуса.

– Про Руфуса?

Она показывает на кота, который с довольным видом точит когти о корпус часов.

– О чем конкретно вы с ней разговариваете? – спрашиваю я.

– София часто заглядывает, чтобы отдать мне его обратно. Особенно перед тем, как уехать в Лондон. Дневник говорит, что Руфус повадился забираться по ночам к ней в коттедж. Прямо не знаю, за что он ее так полюбил. Наверное, кормит его тайком.

– И часто мисс Эйлинг ездит в Лондон?

Прежде чем ответить, миссис Браун несколько секунд изучает свой дневник.

– Да, она там прилично времени проводит.

– Не знаете почему?

Мой вопрос вызывает лишь пустоту во взгляде миссис Браун.

– Я не думаю, что вообще… э-э… спрашивала почему, – говорит она, в легком волнении всплескивая руками. – Но давайте я поищу по ключевым словам.

Пока миссис Браун снова всматривается в дневник, я ловлю себя на том, что разглядываю ее когтистого кота. Может, София столь благосклонно относилась к ночным визитам Руфуса, потому что у нее когда-то тоже был любимый персидский кот. Может, ее дневник и не полный бред.

– Инспектор, – прерывает мои мысли миссис Браун, – я впечатала «Лондон + соседка». Ничего не находится, к сожалению.

– Вы знаете, чем мисс Эйлинг обычно занимается здесь, в Кембридже?

Миссис Браун хмурится и что-то печатает в дневнике.

– Он говорит, что София – милая, обаятельная соседка. – Она смотрит на меня честными глазами. – Стильная одежда, прическа всегда в порядке. Все время ездит на этом своем «фиате». Но очень скрытная насчет личной жизни. Я как-то пожаловалась на это мужу. Он сказал, чтобы я занималась своими делами и не совала нос…

– Когда мисс Эйлинг сюда переехала?

– Сейчас посмотрю… Октябрь две тысячи тринадцатого. Очень мне понравилась после предыдущих жильцов.

– К ней кто-нибудь приходит?

Глаза миссис Браун пусты. Она вздыхает и опять тянется к дневнику.

– Набила «гость + соседка», – говорит она через секунду. – Вроде бы ничего.

– Когда вы в последний раз видели мисс Эйлинг?

– Сейчас посмотрю… София принесла мне кота две недели назад, в пятницу, перед тем как сесть на вечерний поезд до Лондона.

– И с тех пор вы точно ее не видели?

– Гм… может, и видела. – По лицу миссис Браун внезапно пробегает испуг. – Но тогда я, наверное, решила, что про это можно забыть. Не стоит записи в дневнике. Я точно не видела ее вчера. Кстати, инспектор, вы уже второй раз за это утро в Гранчестере. В прошлый раз вы заходили к ней в коттедж. С ней что-то случилось? Что-то плохое?

– Этого я не могу сказать. Простите. Спасибо за помощь.

– Надеюсь, с Софией ничего не стряслось, – бубнит у меня за спиной миссис Браун, пока я выхожу из ее коттеджа. – Она и вправду такая милая и обаятельная. Хоть и кормит Руфуса от меня тайком.

Лучше не отвечать, думаю я. Особенно если учесть, что мое впечатление от Софии Эйлинг слишком далеко от понятий «милая» и «обаятельная».

Тяжелая входная дверь коттеджа Софии сопротивляется с тем же упрямством, что и в прошлый раз, но я все же умудряюсь протиснуться внутрь и оказываюсь в гостиной. Проводя сегодня утром поверхностный осмотр, я отметил пять главных особенностей.