Вчера еще в глаза глядел (сборник)

Нет, бил барабан перед смутным полком,
Когда мы вождя хоронили:
То зубы царевы над мертвым певцом
Почетную дробь выводили.

Такой уж почет, что ближайшим друзьям –

Нет места. В изглавьи, в изножьи,
И справа, и слева – ручищи по швам –
Жандармские груди и рожи.

Не диво ли – и на тишайшем из лож

Пребыть поднадзорным мальчишкой?
На что-то, на что-то, на что-то похож
Почет сей, почетно – да слишком!

Гляди, мол, страна, как, молве вопреки,

Монарх о поэте печется!
Почетно – почетно – почетно – архи –
почетно, – почетно – до черту!

Кого ж это так – точно воры вора

Пристреленного – выносили?
Изменника? Нет. С проходного двора –
Умнейшего мужа России.

Медон, 19 июля 1931

3(7) «Народоправству, свалившему трон…»

Народоправству, свалившему трон,
Не упразднившему – тренья:
Не поручать палачам похорон
Жертв, цензорам – погребенья

Пушкиных. В непредуказанный срок,

В предотвращение смуты.
Не увозить под (великий!) шумок
По воровскому маршруту –

Не обрекать на последний мрак,

Полную глухонемость
Тела, обкарнанного и так
Ножницами – в поэмах.

19 июля 1933

Страна

С фонарем обшарьте
Весь подлунный свет!
Той страны на карте –
Нет, в пространстве – нет.

Выпита как с блюдца, –

Донышко блестит.
Можно ли вернуться
В дом, который – срыт?

Заново родися –

В новую страну!
Ну-ка, воротися
На спину коню

Сбросившему! Кости

Целы-то – хотя?
Эдакому гостю
Булочник – ломтя

Ломаного, плотник –

Гроба не продаст!
Той ее – несчетных
Верст, небесных царств,
Той, где на монетах –
Молодость моя,
Той России – нету.

– Как и той меня.

Конец июня 1931

Ода пешему ходу

1. «В век сплошных скоропадских…»