ВЧК-ОГПУ в борьбе с коррупцией в годы новой экономической политики (1921-1928 гг.)

Начиная со второй половины 1921 г., особую остроту приобрела опасность «оживления мелкобуржуазной стихии» в среде части советских хозяйственников. Как справедливо отметила коллегия Народного Комиссариата Рабоче-Крестьянской Инспекции в постановлении, принятом в сентябре 1921 г., возникла угроза «атаки мелкособственнических элементов» против государственного хозяйства, которое «они попытаются растаскивать по кирпичику и развращать хозяйственных руководителей своим шкурническим духом».[304] В государственном секторе экономики и управления сложилась обстановка неудовлетворительного состояния хозяйственно-бухгалтерской отчетности и ревизионного контроля. Зачастую на предприятиях имели место бесконтрольность, бесхозяйственность, волокита и некомпетентность должностных лиц и служащих. Значительно препятствовало нормальному функционированию государственной власти такое явление, как круговая порука, т. е. взаимное прикрытие недостатков, промахов в работе. Это приводило к явному попустительству, когда должностные лица «не замечали» совершаемых правонарушений.

Динамика развития событий показывает, что к осени 1921 г. в стране создалась ситуация, когда коррупционная преступность со всей очевидностью стала представлять реальную угрозу национальной безопасности государства. Выступая 17 октября 1921 г. на II Всероссийском съезде работников политпросветов с докладом на тему «Новая экономическая политика и задачи политпросветов», В. И. Ленин особо отмечал: «На мой взгляд, есть три главных врага, которые стоят сейчас перед человеком, независимо от его ведомственной роли… первый враг — коммунистическое чванство, второй — безграмотность и третий — взятка».[305]

На практике это выражалось в том, что часть служащих стала создавать частные предприятия, которые регистрировались на подставных лиц, родственников и т. п. и, используя свое «административное положение в государственных органах», занималась незаконным предпринимательством — присваивала производственные фонды и финансовые кредиты государственных предприятий и организаций. Другая часть — формально являясь государственными служащими, фактически «работала на процентах» от сделок, т. е. тоже были частными предпринимателями.

Так, в начале октября 1921 г. ЭКУ были получены сведения о преступной деятельности руководителей одной московской государственной конторы, которые за крупные взятки зачисляли состоятельных НЭПманов на должности заведующих отделов своей конторы, что давало последним освобождение от многих налогов, отсрочки по возврату государственных кредитов и другие льготы. На полученные деньги по государственным расценкам покупалась мануфактура, которая затем перепродавалась по спекулятивным ценам. При этом 70 % прибыли шло в карман коррупционеров.[306] Все участники этого дела были привлечены органами ВЧК к уголовной ответственности.

Всего же за 1921 г. органами ВЧК за преступления по должности было арестовано 32 177 человек. Из них было осуждено 3763 человека: расстреляно — 593 человека, в тюрьму — 362, в концлагерь — 2598, отправлено на фронт — 59, выслано в другие губернии — 89, осуждено по другим наказаниям — 63.

Начало НЭПа сопровождалось спадом в деятельности ВЧК и его местных органов, их дезориентации, что выражалось в резком снижении количества политических и уголовных дел, находившихся в производстве. Так, например, в приказе ВЧК от 28 июня 1921 г. № 186 «О деятельности Транспортных ЧК» отмечалось, что «помимо объективных причин (недостатка сотрудников, тяжелого продовольственного положения и др.) здесь играет большую роль отсутствие ясного представления о тех задачах, которые ТЧК в существующих условиях должны разрешать, а также иллюзия о том, что силы контрреволюции разбиты… и больше нам не опасны».

Кривая графика статистических данных убедительно показывает как спады в работе ВЧК — ОГПУ и их органов на местах, так и впечатляющий рост должностной преступности в страyе. Вместе с этим в статистике, как в зеркале, отражаются и недостатки ведения предварительного следствия и дознания. Материалы следственной и судебной практики свидетельствуют, что в деятельности органов безопасности накопилось много серьезных недостатков, в результате которых осуждались невинные лица, значительная часть материалов дознания и уголовных дел возвращались судами на дополнительное расследование и заканчивались прекращением. Кроме того, ревтрибуналами и судами выносились оправдательные приговоры по реабилитирующим основаниям, когда уголовное дело не подлежало возбуждению, а возбужденное подлежало прекращению еще в стадии расследования. Отмечались факты фальсификации уголовных дел.