Вдали от дома

— И ты полагаешь, что такое отношение поможет тебе перенести его смерть?

— Я знаю только, что, когда все будет кончено, я стану совсем другим человеком. — Потеря отца непредсказуемо изменила его жизнь. У Адама не было причин считать, что потеря лучшего друга окажет на него меньшее воздействие.

— Ты говоришь сейчас, как ребенок, занявшийся игрой для взрослых. Твоя теория похвальна, Адам, даже трогательна, но она не имеет никакого отношения к реальной жизни. От такой трагедии невозможно отстраниться, как невозможно и сдержать скорбь. Постичь это рассудком не удается никому. — Она отстранилась. — Я хочу домой.

— Если мы попытаемся уехать сейчас же, мы рискуем нарваться на кого-нибудь из гостей, и тогда начнутся расспросы.

— Ты мог бы просто подвезти меня.

— Запомни, Миранда, одну я тебя не оставлю.

— И сделаешь глупость. Что может со мной случиться... — Она осеклась, неожиданно осознав, о чем думает Адам. — Мне не следовало ни в чем признаваться.

— Но теперь уже поздно.

— Да, и я страдаю от последствий собственного поступка. — Ее гнев вспыхнул стремительно и яростно. — Черт побери, Адам, чем мне убедить тебя, что ты ни в коем случае не обязан отвечать за меня? И ты не имеешь права меня удерживать. Если когда-нибудь я вновь решу спрыгнуть со скалы, ты все равно меня не остановишь.

— Ты и в самом деле этого хочешь? Неужели твоя жизнь так ужасна, что к ней тебя ничто не привязывает? — Лишь представив себе ответ Миранды, Адам испытал тошноту. — Поговори с Джейсоном. Безусловно, он был бы рад поменяться с тобой местами.

— Ты не имеешь представления о моей жизни.

— Тогда расскажи мне о ней.

Голос Миранды угас до приглушенного шепота.

— Не могу.

— Нет, можешь. — Адам сжал в ладонях ее лицо и заставил взглянуть себе в глаза. — Пора выпустить на свет все, что ты хранила под замком.

Миранда закрыла глаза.

— Не могу.

— Но зачем тебе держать при себе то, что так больно ранит?

Секунды тянулись медленно и мучительно. И наконец Миранда ответила — тихо, так, что Адаму пришлось напрячь слух:

— Это мой приговор.

Адам был готов ко всему, по крайней мере, считал себя готовым.

— Какое же преступление ты совершила? Чем заслужила такой приговор?

— Я убила свою дочь... и мужа. — Она вывернулась из его рук и прислонилась плечом к шероховатой коре на стволе сосны. — И Дэна, и Харолда, и Делорес... — Она сползла на землю. — Маргарет не погибла, но она никогда больше не сможет ходить. Роберт уехал, и никто не знает куда. И Филипп... не знаю, что с ним стало. Он просто однажды перестал приходить в больницу, и больше я его не видела... — Голос Миранды стал монотонным, слышался глухо, словно из какого-то отдаленного места, куда унесли Миранду мысли.

Почти год Миранда боролась с воспоминаниями об этом дне, закрывая глаза и мозг перед образами, которые проносились вместе с каждой осознанной и неосознанной мыслью, как вездесущий, назойливый туман. Она не могла позволить себе вспоминать, иначе вновь оказалась бы свидетельницей ужаса, вновь ощутила бы всю горечь потери. В тот раз она едва выжила сама.

Но ее защитные барьеры оказались слишком слабы перед натиском мыслей о Джейсоне и собственных воспоминаний. Барьеры прорвались. Ветка, за которую цеплялась Миранда, обломилась, и она упала в бурный темный поток, уносящий ее в иное время и в иное место.

Это случилось в пятницу, перед тремя праздничными днями. Нетипичным для себя великодушным жестом старшие партнеры решили закрыть офис пораньше. Большинство адвокатов и их помощников разъехались по домам еще в полдень, и лишь немногие решили доделать спешную работу. Миранда осталась в офисе, так как этим утром отвела машину в ремонт, а теперь ждала, когда Кейт и Дженнифер заедут за ней.

Миранда возвращалась в свой кабинет из комнаты, где делала копии бумаг, когда услышала непривычно громкий голос своего секретаря, за которым последовал громкий стук, а затем — второй. Спустя секунду в коридор перед Мирандой вышел мужчина в длинном плаще. Такой наряд казался особенно нелепым в тот не по сезону теплый день. Миранда вгляделась в лицо мужчины и узнала в нем Тобайеса Траута. Если бы его глаза были оружием, Миранда уже истекла бы кровью.

— Разве вам была назначена встреча? — спросила Миранда, прекрасно зная, что никакой встречи не назначала. Мужчина не ответил, и она добавила: — Прошу прощения, Тобайес, но я вас не ждала. Если вы объясните, что...

Он поднял руку с зажатым в ней большим черным револьвером, блестящим и угрожающим, тщательно прицелившись Миранде в голову.

Миранда похолодела.

— Вам незачем прибегать к таким мерам, Тобайес. — Ее мозг лихорадочно пытался разобраться в происходящем. Тобайес был давним клиентом компании, самым прибыльным и сварливым, безумные причуды которого едва ли превосходили его состояние. Миранде было поручено вести его бесконечные тяжбы еще два года назад. — Разве это поможет в иске против Доусона? Если вы дадите мне еще хоть немного времени, уверена, я смогу уладить дело.

— Тебе следовало подумать об этом раньше. Сейчас уже слишком поздно.

— Слишком поздно не бывает никогда.