Вдали от солнца (СИ)

Он имел влияние на главарей оборванцев, лично с ними договаривался, и криминальные авторитеты никогда его не подводили. О таких знакомствах не принято кричать на каждом углу, и не все состоявшие в цехе булочники знали, чем ещё помимо выпечки занимается добродушный и неизменно приветливый мастер Густав. Несмотря на всю неприглядность подобного рода деятельности, он гордился тем, какую пользу приносил всему цеховому сообществу. Рассказать об этом Густав мог только жене, что и делал по вечерам за кружкой любимого монастырского пива.

- Договариваться с людьми умею даже лучше, чем выпекать праздничный штрудель, - хвалился он перед Гретой. - Родись я в другой семье, был бы сейчас преуспевающим адвокатом, а то и советником Магистрата. А так приходится торчать в пекарне и следить за тем, чтобы ленивые подмастерья не совали немытые руки в тесто и не сметали туда соринки. Всё потому, что отчим отдал меня в ученики к булочникам и после этого навсегда забыл о моём существовании. Всего в этой жизни я добился сам. Трудился и учился, и снова учился, пока не постиг всех секретов нашего ремесла. Но знаний недостаточно. Не стать бы мне никогда мастером, если бы не свободные пекари.

Когда они только-только начали открывать свои лавчонки, наши мастера сильно заволновались, и было отчего. Стала падать прибыль, начали уходить постоянные покупатели. Цех не развалился только благодаря фирменной выпечке, которая готовилась в праздничные дни. Как ни старались свободные пекари, а повторить наши рецепты им не удавалось. Зато эти прохиндеи спустили цены на утренний хлеб до такого уровня, что в один из дней мы не смогли продать ни одной булки. Это могло стать началом краха, если бы не я. В то время мне начали доверять переговоры с поставщиками пряностей. По идее, я должен был помогать мастеру Вермандо, в обязанности которого и входила закупка различных приправ. На деле, переговорами занимался один я, а мастер инспектировал питейные заведения, выбирая, те из них, где работали самые грудастые официантки.

Пока я вёл переговоры, он тискал девок и бочонками пропускал через себя пиво. На похотливого козла Вермандо я не в обиде. Это с его подачи меня отправили искать выход из сложной ситуации, в которой оказался Цех булочников. Поначалу мне было предложено втереться в доверие к кому-нибудь из свободных пекарей и попытаться склонить его к вступлению в наш Цех. Мастера были готовы простить все обиды, забыть о понесённых убытках, лишь бы сохранить своё право торговать по установленным ценам. Свободные пекари тоже получали от этого немалую выгоду, но они предпочли остаться независимыми и не захотели накидывать себе на шею верёвку, за которую в любой момент мог потянуть Совет мастеров из Цеха булочников.

Когда мне стало ясно, что полюбовно с конкурентами не договориться, пришлось вспомнить о

своих старых связях. Ещё в ученичестве, я немало побегал по городу с тяжёлой корзиной, разнося горячую выпечку, и обзавёлся множеством знакомых из самых разных слоёв общества. Связи у меня были повсюду, в том числе и в "лисьей норе". Тому, кто не знает, как там всё устроено, может показаться, что в этом квартале нет ни закона, ни порядка. Они правы, лишь отчасти. Просто там судебное уложение города Энгельбрука не имеет никакой силы.

Правила устанавливают живущие в "лисьей норе" люди, и правила эти, порой более справедливые, чем те, которые написаны юристами в напудренных париках. Постоянно общаясь с людьми, я постиг истину: о человеке нужно знать две вещи. Первое: что он собой представляет на самом деле, и второе: кем он сам себя считает. Этого достаточно для понимания, как и о чём с ним нужно разговаривать, и какие подобрать слова, чтобы не услышать отказ. В этом я деле достиг мастерства. Думаешь, это просто, нанять шайку оборванцев, чтобы они разгромили хлебную лавку конкурента, устроив там сатанинскую пляску? Это только, кажется, что за деньги они готовы сделать всё, что прикажут.

Попробуй обратиться к первому встречному обитателю "лисьей норы", и тебя тут же обманут, а то и ограбят, узнав о наличии денег. Нападение на хлебную лавку - дело хлопотное, и в чём-то даже опасное. Если оборванцы и возьмутся за это, то не факт, что доведут дело до конца и заказчик останется доволен результатом. Когда люди не понимают, для чего их наняли и не получают от работы удовольствия, то деньги никогда не станут для них серьёзным стимулом. Я сумел договориться с обитателями "лисьей норы" и настолько заинтересовать их своим предложением, что потратил меньше средств, чем получил из казны Цеха. И говорю об этом, без всякого смущения, потому что для Цеха булочников это слишком незначительная плата за спасение.