Вдали от солнца (СИ)

— От реальности всё равно никуда не деться. Зачем тешить себя напрасными иллюзиями? Тем, кто слишком любит мечтать, нужно больше трудиться, чтобы было чем себя занять.

— Вы практичная здравомыслящая женщина. Сразу видно, что привыкли добиваться того, что задумали. Спасибо за оценку моих поэтических устремлений.

— Практичная? Умеете насмешить, Тив. Представляю, что говорят сейчас обо мне бывшие соседки.

— Если вас не понимают другие, то это не означает, что правы именно они. — С поклоном сообщил поэт.

— Да вы, Тив, не только сочинитель, но ещё и философ. — Грета позволила себе улыбку, которую адресовала только самым близким знакомым.

— Встречи с интересными людьми дают мне обильную пищу для размышлений, фрау Грета. Я многое могу сказать о человек, лишь только взглянув на него. Вот вы как раз из числа тех, кто оставил свою прежнюю жизнь и пустился в путь, надеясь изменить судьбу.

— Мне не хотелось бы это обсуждать…

— Не пытаюсь лезть в душу, Боги мне свидетели! Но когда вижу, какими глазами вы смотрите на Озёрный замок, то начинаю понимать, что в одиночку вам не осуществить задуманное.

— О чём вы говорите, господин Тив?, — Насторожилась женщина.

— Для вас — просто Тив. Неужели вы не мечтаете попасть в замок?

Всем своим видом поэт выражал сочувствие и желание помочь. Грета не обнаружила ни намёка на подтрунивание, но предпочла не раскрывать своих секретов:

— Я уже упоминала, что не хочу обсуждать личную жизнь.

Она не стала скрывать раздражения в голосе, но на Тива это не произвело никакого впечатления.

— Я и сам хотел бы попасть в замок, — сказал он с грустной улыбкой, — но мне сделать это намного сложнее, чем вам.

Недоверчиво, окинув взглядом поэта-охотника, Грета спросила:

— Вы не шутите?

— Нет. Абсолютно серьёзен. Истекает срок выплаты последней части моего долга одному из служащих Озёрного замка. Это нужно сделать сегодня, до заката солнца, иначе будет запятнано моё доброе имя, не говоря уж о том, что придётся отдать значительную сумму за каждый день просрочки. Я не в состоянии вызвать своего кредитора за ворота, даже письмо передать не могу. У них там строгие правила, а для охраны моя просьба — пустой звук. Если бы вы, фрау Грета, согласились помочь, то я, в свою очередь, помог бы вам проникнуть в замок.

На языке уже вертелась фраза "Вы ошиблись, Тив, мне туда не нужно", но одна только мысль о том, что она сможет оказаться совсем рядом с Ладвигом, заставила женщину принять другое решение.

— Хорошо. Каким образом можно пройти мимо охраны?

— Проще простого. Для этого нужно сказать, что вы — прачка и несёте в замок вещи взамен тех, которые были испорчены при стирке. Я хотел сам провернуть этот фокус, даже запасся кое-чем из постельного белья, но вы же понимаете, что мужчине сложно прикинуться прачкой. — С этими словами Тив достал из походного мешка свёрток и продемонстрировал пару чистых простыней.

— И мне поверят?

— Поверят, если вы не станете проявлять нервозности, будете вести себя естественно. Не бойтесь показать себя сварливой тёткой. Здешние прачки не особенно воспитаны. К тому же, подразумевается, что человек, оказавшийся у ворот замка, миновал не менее двух внешних постов охраны. И если он до ворот дошёл, значит подозрений не вызвал. Что вы на это скажете?

— Я должна знать, кому прачки передают выстиранное бельё. — Немного поразмыслив, ответила женщина. — Иначе это будет выглядеть странно.

— Отлично, фрау Грета! Если вас интересуют детали, то вы уже согласились мне помочь! Как только попадёте в замок, то разговаривать будете с охраной в караульном помещении. Там как раз и служит мой кредитор. Чтобы он понял, от кого вы пришли, я…, — Тив замолчал, склонил голову набок, словно прислушиваясь, — … дам вам украшение со своей шляпы. Такое есть только у меня одного. Сделаем из него что-то вроде броши. Вот так. Прелестно смотрится, вы не находите?

— Очень мило. — Без особого энтузиазма согласилась Грета. Воображение уже рисовало картину встречи с Ладвигом. Это согревало душу, но отвлекало, от таких мыслей следовало избавиться, что удалось сделать не без труда. — А что потом?

— Вы отдадите деньги моему кредитору, и будем считать, что ваши обязательства передо мной выполнены. Вот здесь вся сумма.

Тив достал мешочек и высыпал на ладонь около дюжины серебряных монет старинной чеканки. Все они были покрыты вмятинами, зазубринами, некоторые несли на себе отметины, как от удара молотком.

— Я знаю, что неразумно доверять деньги незнакомому человеку, — вздохнув, сказал поэт, — но вы внушаете мне полное доверие, фрау Грета. Да и другого выхода нет и не предвидится.

— Что мне отвечать, если охрана будет задавать вопросы?