Вдали от суеты (ЛП)

   Она была в смятении. Поначалу она чувствовала почти непреодолимое желание покончить со всем. Один-единственный шаг, и эта боль, эта мука, скроются в ледяной воде. Но потом к ней пришла надежда, надежда на оправдание, одновременно с осознанием ужасного греха самоубийства. Нет, она вернется домой, к матери, которая никогда ее не отвергнет. Она откажется от счастья, от общения с людьми, скроется от бессердечного холодного мира навсегда. Она никогда больше не встретится с друзьями-предателями и прикидывающимися любящими, она скроется от обмана, предательства и злобы, и никогда больше не доверится никому в мире, за исключением ее дорогой матери.

   Приняв такое решение, по песчаному пляжу, через болото и грязь, сквозь высокие камыши и траву, растущие у воды, путаясь и сбиваясь в пути в полной опасностей темноте, с растрепанными, растерзанными порывами ветра волосами, но без единой слезинки на бледном лице, она шла, ночью, пока, совершенно обессилев, от мучений пути и душевных страданий, не оказалась возле дома своей матери, и, войдя, не обхватила ее шею руками, после чего, с рыданиями, упала в обморок у ее ног.

* * * * *

 

   Веселью в особняке Ньютона настал конец. Когда Мэри выбежала из комнаты, все присутствовавшие в ней на мгновение застыли, пораженные, в недоумении, в то время как майор, с бешеной страстью, но, тем не менее, несколько в замешательстве от своего собственного поведения, быстро ходил взад-вперед по сцене, пытаясь объяснить его своим гостям, рассказывая о случившейся краже. Но Том Уиллиттс, шокированный жестоким обращением майора с Мэри, исполненный праведного негодования и возмущения таким его поступком, прервал его объяснения.

   - Вы трус и мерзавец, сэр, и, не смотря на ваш почтенный возраст, я заставлю вас ответить за оскорбления, нанесенные молодой девушке.

   Но еще до того, как майор смог ответить, он выбежал, чтобы отыскать Мэри и предложить ей свою защиту. Напрасно искал он ее на дороге; исполненный горечи, задаваясь вопросом, чем были вызван ее обращенный на него презрительный взгляд, он тщетно блуждал в темноте, искал глазами бедную девушку, ради которой не задумываясь был готов отдать собственную жизнь.

   - Может быть, это просто шутка, - предположила миссис Уиллиттс. - Не думаю, чтобы Мэри была способна на кражу. Вряд ли она была намерена хранить брошь у себя.

   - Ничего себе шутка, - сказал майор. - Вскрыть мой стол три дня назад. Подобного рода юмор доводит людей до тюрьмы.

   - Я вот что думаю об этом, - сказал доктор. - Либо она стала жертвой гнусного розыгрыша, либо кто-то украл у вас драгоценную брошь и подкинул ей, чтобы очернить в ваших глазах.

   - Я не верю ни в то, ни в другое, - буркнул майор.

   - Но это, должно быть, именно так. Если она украла брошь, то точно не надела бы ее сегодня в вашем присутствии. Это абсурд. Исходя из моей теории...

   - Хватит с меня ваших теорий! - взорвался майор, сознавая справедливость этого замечания, но от того, что он сознавал это и внутренне соглашался с ним, приходя в еще больший гнев. - Она воровка, и, клянусь собственной жизнью, либо она признается, каким образом к ней попала драгоценная брошь, либо угодит в тюрьму.

   - В таком случае, я тоже клянусь своей жизнью, - твердо сказал возмущенный доктор, - что разгадаю эту тайну и сниму с невинной девушки позорное, возмутительное обвинение.

   - Можете делать все, что вам угодно! - заявил майор и пренебрежительно повернулся к нему спиной.

   Врач вышел, гости разошлись, на все лады рассуждая о случившемся, чтобы поведать историю другим, так что к полудню следующего дня она была известна во всем штате.

* * * * *

   Когда Мэри немного пришла в себя и сбивчиво поведала историю своего унижения и страданий, мать успокаивала ее, говорила, что ей следует остаться дома; в то же время она осуждала поведение майора Ньютона, надеясь, вместе с тем, что он поймет свою ошибку и изменит свое мнение о ее виновности.

   - Он не изменит его, мама.

   - Почему? Откуда у тебя взялась эта брошь, Мэри?

   - Не спрашивай меня, мама, я не могу этого сказать.

   - Может быть, она попала к тебе случайно?

   - Нет, нет, - сказала Мэри. - Мне ее подарили, я не могу сказать кто; но уверена, что она предназначалась мне. Это было жестоко, очень жестоко! - И она снова разрыдалась.

   - Но кто оказался способен на такой постыдный поступок? - спросила мать.

   - Мама, я не могу этого сказать, даже тебе.

   - Но, Мэри, это глупо. Ты должна, ради себя, ради меня, открыть имя этого преступника.

   - Этого никогда не случится. Я лучше умру.

   - Это, случайно, не Том Уиллиттс?

   - Ты не должна меня спрашивать об этом, мама, - твердо сказала Мэри. - Если человек, предавший меня, оказался достаточно труслив, поставил меня в такое положение, а сам безучастно наблюдал за моим позором, то у меня хватит сил вынести это. Я предпочту страдание его оправданиям.

   В это время в дверь постучал Том Уиллиттс.