Вдох. Сердце Севера (СИ)

И хоть в глазах мужчины прыгали искорки веселья (что здесь было смешного?) он послушно перевёл тему и заговорил об императоре.

А Сани слушала с открытым ртом, на миг забыв о своих проблемах.

Альрик Всемогущий долгое время находился под влиянием сильного менталиста. Долгое — это почти три года. И как так получалось, что ни один придворный лекарь или безопасник не распознал этого, ещё придётся разбираться. Возможно, потому, что этот менталист не грезил большой властью или переворотами. Его заботила собственная персона, собственный комфорт, и … одна красивая девочка, которая однажды посмела сбежать от него.

Горн Кауч правда не хотел власти. Это было слишком обременительно и отвлекало бы от основной идеи. Он был помешан на Сани. Когда производили обыск его дома, нашли кусочки одежды, упавшие бусинки с волос, сами волосы и много, много ее портретов.

Когда стало понятно, что девушка не попадётся так просто, Кауч решил пойти другим путем. Тут-то и понадобился его скрываемый дар. Уговорить императора дать ему должность повыше — не проблема. Сделать так, чтобы он же забыл о своих договоренностях с родителями девушки — тоже. Вычеркнуть ее из памяти наёмников — проще простого. Узнать всю информацию о ней, планы, путь, передвижения — легко. И вот она у него, в доме, которого нет на картах и никто на свете не знает об этом.

Идеальный план.

Если бы не внезапно пробудившийся огненный дар.

Тогда Кауч понял, что не справится. На Сани не действовала его сила менталиста и Рэм предположил, что это связано с даром Глары. Как мать, она передала ей частичку своей мощи. Мужчина около часа пытался прорвать её ментальные блоки, чтобы загасить горящую и все больше распаляющуюся девушку, но единственное, что в итоге помогло — удар по голове.

Кауч не придумал ничего лучше, чем отправить её в тюрьму для смертников. Заложил в голове императора необходимость казни всей тройки, чтобы стереть все следы своей неудачи. И все бы продолжало оставаться тайной и никто даже не думал бы искать Сани там, если бы не случай. А именно — болтливый пьяный священник. Через день после визита к ним, по окончании своей мессы, он напивался в баре, где его случайно услышали люди Рэма. Дальше все развивалось стремительно. Но даже так они чуть не опоздали.

— Знаешь, Кауча все считали малость того. Женщины сходили по нему с ума, а он ни на кого смотрел. Теперь понятно почему.

Сани откинулась на подушки и длинно выдохнула. Кто бы мог подумать, что этот эгоистичный, жестокий тип будет способен провернуть такое. Хотя…кто, если не он.

— Как…та девушка? — к своему сожалению, Сани даже имени её не знала и ждала ответа с замирающим сердцем.

— Нура, — улыбнулся ректор, — в лазарете. Восстанавливается. И, кажется, у них что-то намечается с Калем.

С Калем? Вот это поворот. Но от сердца отлегло — в том, что девушка попала к Каучу, виновата она, и если бы с ней что-то случилось, Сани себе не простила бы.

— Что будет с Каучем?

— Кауч… — Рэм посмотрел на девушку с некоторым сожалением. Если бы была возможность, казнь он провел бы лично, но — Кауча нашли мёртвым в своей камере. По всем признакам — утопление, но воды нигде нет. Разбираемся.

Сани все поняла без результатов осмотра и сделанных выводов специалистами. Вряд ли они что-то вообще найдут. Самые разискиваемые некогда преступники умеют не оставлять следы.

Глава 37. Объединение

Рэм ушёл поздно, рассказывая об успехах детей, находившихся в начальной школе под наставничеством проверенных магов. Они научились более-менее стойкому контролю, Эджилл сменил крылья на руки, но, кажется, трт крылатый, пусть и небольшой, период, оставил отпечаток в сердце мальчика. Шумный сорванец стал тихим и наблюдательным.

— Метаморфов не так много, но те, что есть — большинство такие, — объяснял Рэм погрустневшей Сани, — им нужно быть очень внимательными к окружающим, к их поведению, чтобы достаточно четко все скопировать.

Ночью не спалось. Её уже не караулили постоянно, состояние стало стабильным и с завтрашнего дня можно было выходить в общий двор. Она была в доме Рэма, в том самом месте, где жизнь сделала крутой поворот. Благодарить или проклинать её за это?

Выходить не хотелось. Уютный мирок этой комнаты был тихим и безопасным. И она так и не нашла в себе силы посмотреться в зеркало.

Сани стояла у окна, когда дверь тихо скрипнула. «Рэм», — подумала она. Он так иногда заходил посреди ночи, чтобы удостовериться: дышит ли девушка. Два раза Сани была на грани в его руках и теперь это уже стало паранойей.

Но он молчал и Сани уже хотела обернуться, как застыла на месте. Ноги ослабли и сердце резко пустилось вскачь, когда её охватил морозно- хвойный аромат.

К ней пришёл Аксель.

Зачем, зачем пришел?! Внутри нарастала паника, потому что она вот только пришла в себя! Только успокоилась! Только перестала плакать ночами в подушку!