Вдоль по памяти. Бирюзовое небо детства(СИ)

Меня, сельского тринадцатилетнего подростка никто не пытался толкнуть, обидеть, унизить. Никто из тех ребят не кичился своим городским происхождением. Наоборот, с любопытством расспрашивали о селе. Как растет горох, как делают творог и масло? А когда я обыграл почти весь двор в настольный теннис, меня спросили:

- Кто твой тренер?

На углу Красноармейской и Советской площади (сейчас это ул. Героев майдана и Соборная площадь) любил заходить в тир. В будни, особенно в первую половину дня, там было пусто. В городе было несколько тиров. Ходивший вперевалку, толстый заведующий в неизменной черной тюбетейке уже узнавал меня, кивая. Подавая воздушку, предупреждал:

- Эта под обрез, а эта в центр.

Когда я, наловчившись, стал выбивать много мишеней подряд, он, подняв мишени, молчаливо отсчитывал на упорный столик десять призовых пулек. Воздушки лежали просто так. В центре стола на тонкой цепочке был пристегнут малокалиберный пистолет. Десятизарядный. Перед поездкой в Черновцы я копил копейки на патроны.

Отсчитав мне патроны, заведующий уходил к столику у окна, где продолжал, отвернувшись, ремонтировать разобранную воздушку. А я стрелял. Он даже не вздрагивал. Мы доверяли друг другу. Он мне, тринадцатилетнему, доверял несравненно больше.

Вспоминая сейчас тот тир, даю себе отчет, что ту цепочку мог легко оторвать даже я, несовершеннолетний. Но такой мысли тогда у меня не возникало. А заведующий тиром меня не боялся. Не боялся и других, так как не было случая, чтобы в то время кто-либо позарился на смертоносное оружие в ДОСААФовском тире.

Во всех спортивных магазинах свободно, по предъявлению паспорта, а еще лучше по доверенности от организации ДОСААФ с любого конца Союза, можно было приобрести воздушку за семь пятьдесят, а мелкашку за 18 рублей (цены после денежной реформы 1961 года). Сейчас на месте бывшего моего тира высятся элитные дома с сигнализацией, телекамерами и вооруженной охраной.

Глядя на эти "достижения" цивилизации, встает немой вопрос.

- Кто кого и почему боится?

В Каетановку (Первомайск) ходили пешком за 5-6 часов. Чуть быстрее ездили на телеге. Сейчас это расстояние я покрываю менее, чем за тридцать минут спокойной езды. К сожалению, туда сейчас езжу больше на похороны. В прошлом году похоронили моего ровесника, двоюродного брата Броника Единака.

Левую часть изумрудного луга закрыли застройки. Только в самой нижней части долины одинокое небольшое стадо гусей. Некогда заниматься. На 800 жителей села три бара и множество подпольных самогонных точек. Девятилетку "оптимизировали" в начальную четырех-классную школу.

Зато как на дрожжах выросли два молильных дома разных сект. Перефразируя Высоцкого, сам собой напрашивается вопрос:

- Откуда деньги, Зин?

Патриархального уюта, царившего в селе в период моего детства и юности нет и в помине.

Сложилось так, что в Дондюшанах или, как тогда говорили, на станции я живу без перерыва на учебу около пятидесяти пяти лет. На месте старого базара раскинулся давно уже старый парк. Проходя, ловлю себя на том, что взгляд упирается в место, где стояла телега, с которой дед продавал арбузы. На месте маслосырзавода - частное двухэтажное здание с романтической вывеской "Олеся". Там бар, ресторан, сауна и номера.

Бывшая улица Сталина сейчас носит имя первого космонавта Ю. Гагарина. Как издевка, вместо отполированного временем булыжника по всей улице продольный овраг. Проехать на автомобиле, не задев днища, весьма проблематично. Гранитный полированный булыжник, покрывавший улицу, давным-давно куда-то вывезен.

Я живу по улице Чапаева. Вероятно, в угаре перенаименований забыли подобрать новое название. Есть еще улица Дзержинского. С единственным домом и единственным номером - 33. Местные острословы мрачно шутят. Говорят, что это на всякий случай.

В конце девяностых вместе с сыном Женей ездили в Сороки, к старому приятелю. Поехали в его гараж. Он оказался в глубине узкой извилистой улочки, по одной стороне которой протекал зловонный ручей. Когда выезжали обратно, по табличкам на домах я увидел, что это улица Гастелло. Номера домов сдвинулись. Дома, где жил на квартире Алеша и огородика террасой я не нашёл.

О Тырново, бывшем районном центре, я не писал. Весь одноэтажный, когда-то нарядный, торжественный районный центр превратился в захолустье. А во времена моего детства я ездил со всей школой на районные школьные спартакиады, фестивали детского художественного творчества.

Аэропорт, пекарня, в которой выпекали самый вкусный в районе хлеб, хлебоприемное предприятие, огромная нефтебаза, быткомбинат, выпускавший продукцию от мебели и заборной сетки до закаточных крышек и металлических ворот, вино-коньячный завод, межрайонная база сельхозтехники, плодоовощное предприятие, знаменитая мельница, на которую ездили молоть муку из нескольких районов.