Вдова живого мужа

— Что-то с Колей?

— Да! — как по команде ответили оба.

Ян лишь прочел в глазах майора немой вопрос: "Ты-то откуда знаешь?"

Светлана посадила их на стулья возле большого обеденного стола и коротко предложила, как приказала:

— Рассказывайте!

Ян растерянно посмотрел на Гапоненко.

— Но я ничего наверняка не знаю!

— Ты сказал "да" на мой вопрос, не случилось ли с Колей чего-нибудь плохого, — холодно напомнила Светлана. Сейчас она невольно воспринимала их враждебно, они принесли дурную весть и теперь оглядываются друг на друга, каждый боится начать первым. Неужели она производит впечатление истерички?!

В последнее время Светлана почему-то жила с предчувствием несчастья. Оно могло произойти с нею самой, в худшем случае — с Николаем. Не могло закончиться просто так, без жертв, её пребывание в том страшном заведении, которое живет человеческой кровью. Не могла она не заплатить этому кровожадному молоху!.. [13]

И вот случилось худшее: погиб Николай. Почему же она допытывается у них подробностей? Разве хоть что-то можно исправить?!

Майор сидел с каменным лицом и вовсе не спешил приходить Яну на помощь: не будет лезть поперед батьки в пекло!

— Ты же знаешь, Света, такое со мной иной раз случается. Но впервые я не поверил тому, что увидел… Твой Коля… Мертвый, с кинжалом в спине… Страшно!

Его передернуло.

— Это правда, — кивнул наконец Гапоненко.

— Когда… я смогу его забрать? — с трудом выталкивая наружу слова, заговорила Светлана.

— Завтра. Завтра, когда мы получим заключение эксперта.

— Какое это теперь имеет значение? — горько спросила Светлана и брови её сошлись на переносице. Она силилась постичь смысл слова "никогда". Неужели она никогда не увидит мужа живым? И сказала, ни на кого не глядя: — Хорошо, вчера Ваньку отец забрал. Братик очень любил Колю…

— Иными словами, вы хотите сказать, что искать убийцу не стоит, раз ничего нельзя исправить?! — не выдержал роли смиренного слушателя Гапоненко. — Пусть, значит, ходит себе по белу свету и размахивает кинжалом направо и налево?

— Нет, я этого не хочу! — другая на её месте давно убивалась да волосы на себе рвала, а эта лишь лицом почернела и повторила: — Рассказывайте, Дмитрий Ильич!

Глупышка! Что она там напридумывала своей красивой головкой? Может, решила, что раз Крутько убили, а пришел сообщать об этом майор в форме ОГПУ, значит, муженек был замешан в чем-то противозаконном? Отнюдь!

С другой стороны, кто, как не он, сможет представить происшедшее в наиболее выгодном для себя свете? Он надеялся, что у Яна хватит ума вслух не ставить его слова под сомнение.

— Хорошо, слушайте. В конце концов, это — не государственная тайна!.. Честно рассказывать обо всем, как говорится, себе дороже, но рискну! Авось, вы не запишете меня в невесть какие чудовища! Все равно, не стану от вас ничего скрывать… Когда случилось первое похожее убийство… да-да, подобное преступление, тоже с гибелью военного, ОГПУ уже рассматривало… Тогда я только начал работать в этом заведении. По странному стечению обстоятельств убитый оказался моим давним другом, которого я считал погибшим в перестрелке между… Неважно. Словом, я считал, что его давно на свете нет, но, видно, из той истории он благополучно выбрался. А прежде я мельком увидел его в Реввоенсовете и не поверил своим глазам: живой, да ещё в форме капитана второго ранга. Думал, что ошибся. Стал наводить справки. К сожалению, по причине большой занятости, это получилось у меня не вдруг… Словом, когда я наконец позвонил к нему на работу, мне ответили, что как раз сегодня его хоронят. Я едва успел на кладбище, чтобы проститься с ним. И там, у его могилы, глядя на безутешную, убитую горем вдову, осиротевшего ребенка, я поклялся найти его убийцу и сурово покарать.

Гапоненко замолк. Он страшно понравился себе в роли отважного мстителя со скорбно опущенной головой. Он сумел смутить даже проницательного Яна, сочувственно подумавшего, что, оказывается, и Черному Паше ничто человеческое не чуждо!

— Вернувшись на работу, я затребовал из архива — подумайте, дело уже успели сдать в архив! — все документы следствия. То, что я в них прочел, было достойно удивления, если не сказать больше: виновного не нашли!.. Представьте себе, четыре офицера отправляются на юг, в далекий Краснодар, чтобы найти клад, закопанный несколько лет назад белым контрразведчиком!

— Они не поделили его? — предположил Ян.

— Ничего подобного. Они были честными советскими офицерами. Все, кроме одного, который был оборотнем… Он появился в их группе в самый последний момент. Поезд уже тронулся, когда он открыл двери купе. Этакий бравый, с иголочки одетый полковник. Много дней спустя я получил из угрозыска материалы нераскрытого преступления, в котором фигурировал ещё один труп с кинжалом в спине. Сообща мы установили его личность — он как раз и был подлинным Рагозиным, чье место занял убийца. Так что, если быть точным, мой друг оказался не первой, а второй жертвой в деле о кладе…

Он обвел глазами юных слушателей. Светлана сидела с потухшим взглядом, но не упускала ни слова из его рассказа.