Вдова живого мужа

Головин посмотрел на Яна с немым изумлением.

- Ты не знаешь, кто такой Петерс? Воистину дитя полей! Это же начальник ОГПУ!

- А-а, тогда ему это будет неинтересно.

- Думаю, ты не прав. Он будет первым, кто заинтересуется! Читать мысли тайных врагов советской власти как открытую книгу!

- Если главная цель работы лаборатории - чтение мыслей врагов, то я работать отказываюсь. Уподобиться человеку, подслушивающему под дверью? Считай, что мы пошутили.

- И я так думаю! - от волнения пискнула Таня.

- Да вы что! - смешался Головин. - Я и сам не знаю, чего это вдруг подумал о Петерсе. Наверное, ты прав, Янек, не забивая себе голову лозунгами и призывами. Сам не замечаешь, как они проникают в твою кровь, завладевают тобой и вот ты уже себе не принадлежишь! Начинаешь думать, что сначала ты - большевик, а потом уже ученый... А что у вас за идеи насчет солнцепоклонников?

- Хотим с Таней попробовать сегодня к ним прорваться.

- А почему именно ночью?

- Во-первых, именно ночью мне однажды удалось их увидеть. Во-вторых, если они снимают охранный щит, то, скорее всего, это происходит ночью. В-третьих... Я думаю, что вокруг нас немало людей, излучающих магнетизм. Они даже не знают об этом. Потому днем воздух вокруг нас просто засорен умственными испарениями. Ночью же большинство таких людей спит, так что пространство пронизывают лишь редкие вспышки энергии.

- Оригинальная теория, - покачал головой начальник лаборатории. Главное, что противопоставить ей мы ничего не можем. Любая гипотеза в этом направлении останется пока лишь гипотезой. Конечно, хорошо начинать на голом месте: авторитеты не мешают, чужие опыты не отвлекают и в том, куда идти, мы тоже совершенно свободны. Даже столь любимый русскими сказками камень-указатель - налево пойдешь - коня потеряешь, прямо пойдешь - голову свернешь, - отсутствует... Словом, вы уже все обдумали. Какие же будут ко мне пожелания?

- Объяснить Таниной маме, что сегодня в лаборатории опыты будут проводиться ночью.

- Понял. А днем...

- Днем, извини, у меня встреча с профессором Шульцем. Диплом врача, если вы помните, я ещё не получил.

- Иди-иди, а мы с Танюшей пока займемся исследованием одной тибетской рукописи - на этот переведенный нашим известным ученым манускрипт я наткнулся в библиотеке совершенно случайно. Переводчика интересовали секреты долголетия тибетских монахов, он искал в рукописи панацею от старости, но на всякий случай перевел и систему обучения видению с закрытыми глазами. Так что наша Танечка случайно прикоснулась к тайнам Тибета. Я сделал из перевода интересующие нас выписки, но и из этого малого материала можно извлечь такое, что может открыть для ученого невиданные горизонты!

- Ах, Федор Арсентьевич! - схватила Головина за руку Таня. - Давайте поскорее ваши записки. Мне прямо-таки не терпится начать работу!

- Ну почему нельзя все объять? - огорчился Ян, остановившись в дверях. - Как бы я хотел поработать с вами, а вынужден уходить.

- Ничего, ещё успеешь наработаться! А пока мы для тебя все подробно запишем. А ещё я договорюсь с Наркомобразом, чтобы на той неделе в наше распоряжение прислали троих сообразительных ребят лет десяти-двенадцати из какого-нибудь интерната, и Танечка начнет с ними работать. Сначала как лаборантка, а потом как руководитель группы.

Ян вздохнул и отправился в институт, а Таня робко предложила:

- Как вы посмотрите, Федор Арсентьевич, если я параллельно начну готовиться к экзаменам в медицинский институт?

- Конечно, голубушка, я не буду возражать. Не стал предлагать тебе этого сам, ждал, когда созреешь. Нашей юной советской науке скоро понадобятся врачи, не только исследующие человеческий мозг, но и выясняющие возможности его усовершенствования. Для светлого будущего мы должны подготовить и нового человека.

Большевик Головин ни в какой работе не хотел отрешиться от своего предназначения: новое общество должно быть построено при его непосредственном содействии!

Конечно, о практическом обеспечении их ночных исследований ни Ян, ни Татьяна не волновались. Главное, считали они, вовремя прийти. Головин же принес целый солдатский вещмешок необходимых, по его мнению, вещей: керосиновый фонарь, спички, пару свечей, ручки, пачку бумаги, бутерброды, бутылку молока, нашатырный спирт и даже одеяло. Электричество в здании по ночам выключали и, как справедливо полагал Головин, дрова тоже экономили. А во время опыта исследователя ничего не должно отвлекать: ни холод ни голод.

Экспериментаторам предстояло в ходе опыта выяснять каждую мелочь. В каком, например, положении лучше всего расслаблять тело, но тем временем концентрировать волю и внимание? В лежачем - учитывая к тому же вечернюю пору - мозг сосредотачиваться не хотел, а испытателей начинало клонить в сон. Решили сосредотачиваться, сидя на диване и взявшись за руки. Оказалось, для возникновения между Таней и Яном мысленного контакта вовсе не обязательно кому-то из них класть руку на лоб.