Вдовы

«Что-нибудь вроде того, — думала Джорджия, — как бы тебя выхватить оттуда, а тех придурков вообще убрать…» На ее взгляд, — а ведь натренирована она была самим Брэди, — создалось положение, когда договориться стало невозможно. Раньше или позже, но кто-нибудь прикажет взять их штурмом. Согласно компьютерным данным, полученным всего десять минут назад, Сонни Коул уже отсидел свое за убийство во время нападения на бакалейную лавку в Пасадене. Таким образом, перед ними находился человек, который, возможно, не только убил отца полицейского, но и был уже осужден за смертоубийство и сейчас, вооруженный, палил напропалую через открытое окно.

Десмонд Уиттейкер тоже был не Бог весть какой подарочек. Он оттрубил пять лет на каторге в Луизиане за убийство, хотя, как было сказано в приговоре, совершил это деяние в состоянии аффекта. Как эта парочка нашла друг друга под Вашингтоном, не знал решительно никто. Также никто не ведал, что они могли такого еще натворить в этом городе. Но оба были чрезвычайно опасны и пока не выказали ни малейшего желания вступить в какие-либо переговоры, даже предварительные. А потому кто-нибудь из властей предержащих непременно будет просить «добро» либо на штурм, либо на применение химических веществ. О снайпере речь даже не шла: попробуй разбери, где они там прятались в комнате. Единственной реальной мишенью была девица, но как раз ее-то и хотели спасти.

А Джорджия не питала никаких надежд на успех в этом отношении.

— Почему бы тебе не попросить кого-нибудь из них, — сладко сказала она, — чтобы он со мной переговорил? Впрямую.

— Да не желают они, и все тут, — опять брякнула Долли.

— Ну, попроси же их, о'кей?

— Застрелят, — убежденно отозвалась Долли.

— Только за то, что ты попросишь? Да нет, не сделают они такого, ведь правда же?

— Сделают! Я думаю, они все что угодно могут сделать.

Одинаковых ситуаций с заложниками не бывает, но Джорджии уже приходилось с десяток раз сталкиваться с таким вариантом, когда сам заложник становится посредником. Бывало и так, что «хватун» отпускал жертву на переговоры с полицией, но, ясно, с условием, что если выпущенный не вернется, то кто-нибудь другой обязательно погибнет. Конечно, Джорджии этого не хотелось. Это патетичное ничтожное маленькое существо, служа посредницей и сидя в окошке, казалось, была накачана наркотой до такой степени, что не замечала орды полицейских, не только готовых к штурму, но даже жаждавших его начать, чтобы ворваться и сокрушить все на своем пути. Правда, Долли все-таки и в своем состоянии осознала, что за ее спиной была смертельная опасность: вооруженные до зубов бандиты, грозившие убить ее, если она не…

Если она «не»…

— Видишь ли, — сказала Джорджия, — мы еще не определили, какие перед нами проблемы…

Никогда не растолковывайте им суть проблем. Пусть сами этим занимаются…

— А если бы знали, — продолжала Джорджия, — мы бы уж что-нибудь да придумали… Мы же хотим помочь, но с нами не желают даже разговаривать.

Всегда намекайте на помощь. «Хватуны» обычно паникуют. Политические террористы, загнанные в угол уголовники, даже психопаты почти всегда в панике. И если твердить, что хотите им помочь…

— Ну почему ты не спросишь, как мы им сможем помочь? — сказала Джорджия.

— Ну…

— Давай-ка, спроси.

Долли повернула голову, Джорджии не было слышно ни что она говорит, ни что ей отвечают из глубины помещения. Только глубокий рокот мужского голоса. Долли вновь посмотрела на улицу.

— Он сказал, что у него нет проблем. Проблемы у вас.

— Кто это сказал?

— Диз.

Диз был их главной целью, уж его-то… Да уж, его они очень хотели сцапать…

— Какая же, по его мнению, у нас проблема? — спросила Джорджия. — Может, как раз тут-то мы и поможем.

Долли опять отвернулась.

На порядочном отдалении от линии огня, за баррикадами внешнего периметра Джорджия услышала голос Проповедника, прославлявшего достоинства Таван Броули, «служительницы чести и истины». Так он ее называл… «Во времена политической лжи и гонки вооружений… И сегодня здесь то же: наглая могучая демонстрация полицейских сил, брошенных против двух невинных юных афроамериканцев»…

А Долли заявила:

— Он говорит, что проблема в том, чтобы пригнать сюда вертолет, отсюда до аэропорта, а оттуда — на Ямайку на лайнере.

— Он этого хочет? Послушай, не верю. Пусть сам высунется, скажет. Я здесь одна, безоружная. Никто его пальцем не тронет, если он подойдет к окошку. Попроси его подойти, хорошо?

Джорджия действительно не была вооружена. Правда, на ней был облегченный бронежилет, но, знаете, против такой мощной «пушки»… Красная хлопчатобумажная тенниска, голубая куртка с надписью «Полиция» поперек спины. На ремне — уоки-токи.

— Долли!

— Да?

— Попроси его, о'кей? Никто его не тронет, обещаю.

Долли снова обернулась. Вновь послышались густые мужские обертоны в глубине дома. Долли повернула лицо к Джорджии и сказала:

— Он говорит, что ты все врешь. Они человека убили.

— Ну, это когда было. А сейчас совсем другое дело. Давайте вместе подумаем, как сейчас решить проблему. Ладно? Ты только попроси его…