ВДВ. С неба — в бой

Как-то после выходных, придя на службу, заметил, что шеф сам не свой. «Здравия желаю, товарищ полковник». В кабинете он был один. Еще не было наших офицеров Воронина и Курновенкова. «Что случилось?» — спрашиваю у него. — «У нас в роте вчера произошло страшное происшествие». Оказывается, в выходные рота заступила в гарнизонный караул и патруль по городу. В воскресенье утром выводной, который охраняет арестованных, содержащихся на гауптвахте, на машине убыл за пищей для арестованных. Водитель и выводной были одного призыва, с одной станицы. До призыва в армию были закадычными друзьями, таковыми оставались и в роте. Пока на кухне готовили пищу, выводной и водитель находились в кабине автомобиля и от нечего делать стали играть с оружием. Выводной был с автоматом и боеприпасами. Как потом на следствии Резник скажет, они по очереди играли с автоматом, кто быстрее выстрелит. Резник выстрелил в своего друга Пархоменко. Когда прозвучал выстрел, до Резника дошло, что он натворил. Давай быстрее в медсанбат, но друга спасти было невозможно. Естественно, об этом жутком случае было доложено руководству дивизии. Резника взяли под арест. Пантюшенко вместе со следователем военной прокуратуры все воскресенье разбирался с происшествием. Приехали родители, и вот с того дня бывшие станичники, добрые соседи, в одночасье стали врагами. Хорошо, до драки дело не дошло. Их разместили в разных гостиницах города. Тело погибшего родители увезли на родину. Мать Резника осталась дожидаться приговора суда. На суд приехал и отец погибшего. Он здорово изменился, и, как мне тогда показалось, что-то случилось с его рассудком. Суд состоялся в ленинской комнате роты. Личному составу это все видеть и слышать было нелегко, а каково было родителям? Резника осудили, на сколько лет, уже не помню. Отец Пархоменко запил от горя и еще несколько раз приезжал в роту. Разведчикам оставалось только одно, утешить отца. Однако больше всех с отцом погибшего возился Пантюшенко. Он его встречал, устраивал в гостиницу, решал все интересующие его в Фергане вопросы и отправлял на родину. После суда в роте начались командирские разборки. В момент происшествия на месте не оказалось командира роты, стали его искать, а он в выходной день уехал к теще в Кизыл-Кия (шахтерский городок в тридцати километрах от Ферганы). -Хотя ночью он, как и положено, проверил несение службы личным составом, что было подтверждено записью в постовой ведомости. Тем не менее в армии за все отвечает командир. Командир дивизии приказом отстранил Агузарова от занимаемой должности, но поскольку разведчики всегда были на виду у начальства, его к себе в службу забрал полковник Симанков, заместитель командира дивизии по воздушно-десантной службе. Вот так Вадим получил новую квалификацию и стал вплотную заниматься воздушно-десантной подготовкой, а в разведроте контролировать укладку людских десантных парашютов и готовить разведчиков к парашютным прыжкам. Как мне позже показалось, нынешняя профессия Вадиму была больше по душе, чем командование ротой. Командиром разведроты стал Михайловский, который до назначения был заместителем у Агузарова. У Михайловского в роте тоже всегда был порядок. Боевая подготовка в роте не хромала, а была на высоте, так что преемственность командиров тоже имеет свою положительную сторону. Спортивная подготовка была отличной. Много разведчиков входило в состав сборной дивизии, они имели неплохие результаты на первенстве округа, а Качанов входил в сборную ВДВ по офицерскому многоборью, всегда получал призы, какого бы масштаба соревнования ни проводились. Рота была признана самым боеспособным подразделением не только в дивизии, о ней слава гремела и в округе.