ВДВ. С неба — в бой

Парашютисты передавали друг другу сигнал СОС. Вызвали санитарку на место происшествия. Придя на сборный пункт, не стал дожидаться появления шефа, предупредил Воронина, что уезжаю с разведчиками на второй прыжок. Второй прыжок совершал в одном корабле с разведчиками. Приземлились на площадке компактно, быстро собрались и вместе с офицерами доехал до расположения роты, оттуда бегом на службу. Опоздал совсем немного, в кабинете полковника нет. «Где шеф?» — «А ты что, не знаешь? Он же на прыжках ногу повредил, попал в какую-То нору. Его с площадки приземления увезли в медсанбат, сейчас он лежит там, вечером после службы зайдем навестим». Я сразу вспомнил того, кто просил о помощи. Оказывается, это был шеф, это же надо, в спешке не узнал своего начальника. Ну и хорош я, гусь лапчатый, ругнулся про себя. Случается и такое с десантниками в момент встречи с землей.

Во время нашего разговора в кабинет зашел майор Симонов, начальник бронетанковой службы дивизии. «Пока вы прохлаждались на прыжках, на станцию Горчакове пришла железнодорожная платформа с двумя боевыми машинами десанта для вашей роты. Звоните в роту, пусть быстро организуют разгрузку и перегонят их в парк хранения боевых машин». Воронин позвонил в роту и выдал командиру необходимые указания. Парк для хранения боевых машин практически был готов. Строился он с учетом повышенных требований к боевой готовности роты. Много технических новшеств уже тогда было использовано при строительстве хранилища. С пульта от дежурного по парку ворота хранилища одновременно открывались, включалась вентиляция. В те времена наше хранилище было в своем роде единственным с такими наворотами в ВДВ для боевых машин. Мы не стали дожидаться звонка от командира роты, сгорая от любопытства, заранее прибыли к хранилищу. Вслед за нами прибыли и другие офицеры. Наше любопытство было вполне обоснованным. Многие офицеры, да и мы, разведчики, боевую машину живьем еще не видели. Издалека послышался шум приближающихся боевых машин, наконец две машины на малой скорости въехали на территорию парка. Механики-водители заглушили двигатели, а мы с детским любопытством облепили их. Залезали наверх, заглядывали вовнутрь, задавали механикам-водителям множество вопросов. Подъехал начальник штаба, чтобы вместе с нами заняться осмотром. После осмотра машин спросил у Воронина, полностью ли рота укомплектована механиками-водителями? «Так точно!» — «Тогда вот что, необходимо подготовить и провести занятие с офицерами управления дивизии по изучению боевой машины». Понятное дело, за одно занятие никогда не изучить машину, но тактико-технические характеристики офицеры должны знать, а в дальнейшем будем учиться водить и стрелять. Желательно занятие провести во время командирской подготовки в этом месяце. Уже где-то через месяц рота полностью была укомплектована боевыми машинами, а БРДМ передали в Сухопутные войска. По программе боевой подготовки офицеры управления дивизии, у которых подчиненные подразделения имели на вооружении боевую технику, обязаны были уметь водить и выполнять боевые стрельбы из этих самых машин. Одним словом, проблем прибавилось.

Через некоторое время по штабу пошел слух, Колесов от нас уходит, уезжает в Закавказский военный округ на повышение командиром корпуса.

Вот пока наш полковник лечился в медсанбате, а Воронин грелся на берегу Черного моря, я оставался за самого главного разведчика в дивизии. Разведчики очень часто водили боевые машины, стреляли из орудий днем и ночью. Контролируя процесс занятий, я даром время не терял и сам учился. Стрелять из боевой машины было здорово, особенно ночью. Само собой разумеется, первые стрельбы были не ахти, но постепенно результат повышался, я стал меньше мазать. У лейтенантов и наводчиков-операторов результаты были намного выше. Они приходили в роту уже готовыми специалистами. Вскоре настал тот день, когда Пантюшенко выписали из медсанбата. Вот тут-то я вздохнул с облегчением, но шеф как будто прочитал мои мысли: «Рано радуешься, завтра убываю в санаторий, надо же больную ногу долечить». Перед убытием составил план работы этак пунктов на двадцать, и это надо все выполнить до. его возвращения из отпуска. «И еще одно, Миша, — шепнул он мне на ухо, — наш Воронин после отпуска сразу же уезжает за границу. Так что рули по-серьезному, а представление на тебя в Москву уже ушло. Твою кандидатуру с начальником разведки ВДВ мы обсудили, он не возражает, а я тем более, — и засмеялся. — Так что давай, трудись, а я поехал отдыхать и лечиться».