ВДВ. С неба — в бой

В один из дней на служебном совещании мы узнали, что Министерством обороны проверяется наша братская Витебская дивизия. В течение десяти дней группа генералов и офицеров во главе с заместителем министра обороны, генералом армии Соколовым, выворачивали дивизию наизнанку. Один полк проверялся на тактическом учении с десантированием и боевой стрельбой не где-нибудь, а в районе Кировабада. Крутили, вертели, все искали недостатки, но в результате вынуждены были поставить хорошую оценку. Однако комиссия на этом не успокоилась, у нее были совсем другие планы в отношении десантников, но все держалось в большом секрете. Десантники уже с облегчением вздохнули, когда самолет, на котором якобы улетала комиссия, оторвался от земли. Соколов из самолета дает 357-му полку команду привести себя в боевую готовность. Разумеется, условно. Трудно себе представить, что творилось в военном городке. Народ был уверен в своей правоте, оценка заслуженная, людям необходим отдых. Встревожился и Маргелов. Подлянка была сделана Соколовым за его спиной. Конечно, Соколов был куратором десантных войск, но все же с Маргеловым мог своими планами и поделиться. И снова комиссия всем составом теперь уже навалилась на один полк. По-хорошему, эти действия Соколова можно назвать издевательством над людьми, нашему возмущению не было предела. Десять напряженных дней и ночей! Да еще и погода подвела, но десантники показали чудеса и героизм. Снова полк привел себя в боевую готовность в строго отведенные для этого сроки. Ну, теперь уж комиссия от них отстанет, подумали десантники, но не угадали. Поступила команда загрузить боевую технику в самолеты, а позднее и личный состав. Спланировали выбросить полк за тысячи километров от места дислокации на площадку Багиш под Чирчиком. Стало понятно: наступает время оказать помощь своим братьям по службе. Маргелов по телефону приказал комдиву подготовить площадку приземления, а на полигоне мишенную обстановку для боевой стрельбы в составе полка. После разговора по телефону с командующим комдив немедленно отдал указания по подготовке встречи витебчан командиру чирчикского полка. Из офицеров штаба дивизии была создана оперативная группа, в состав которой был включен и я. К обеду следующего дня мы были на площадке приземления, где незамедлительно включились в работу. Кто оказывал помощь в подготовке мишенной обстановки, в выставлении оцепления на площадке, а я контролировал подготовку объекта «противника» для захвата. К вечеру в район десантирования прибыл Маргелов с группой офицеров. С ним прибыл и полковник Рудов, заместитель начальника разведки ВДВ. Нас всех собрали на совещание. Генерал Кузнецов доложил командующему о готовности всех объектов к приему братского полка. Маргелов в свойственной ему манере потребовал от нас максимума усилий при оказании помощи полку Витебской дивизии, особенно при проведении боевой стрельбы в составе полка с учетом местности. Всю ночь напролет, теперь уже вместе с офицерами штаба ВДВ, проверяли готовность района учения к десантированию и «боевым» действиям. Рано утром собрались около смотровой площадки. Через некоторое время подъехал Маргелов, все оживились и были в готовности ответить на его вопросы. К нему подошел офицер связи, что-то сказал, командующий посмотрел на часы и поднялся на трибуну. Мы подумали, связист доложил о прилете Соколова. Маргелов стал ходить по смотровой площадке, не вынимая изо рта папиросы. Чувствовалось, что самый главный десантник волнуется. И было от чего, полк после долгих напряженных дней и ночей привел себя повторно в боевую готовность. Народ, естественно, устал, а здесь еще перелет за тысячи километров, десантирование на совсем незнакомую местность и боевая стрельба в непривычных для солдат погодных условиях. Вдруг громко на трибуне зазвонил телефон закрытой связи, офицер-связист поднял трубку, послушал и тут же передал ее Маргелову. Командующий разговаривал по телефону довольно долго, затем положил трубку, закурил и некоторое время что-то обдумывал. Собрал своих офицеров и комдива на трибуне, что-то долго им рассказывал, а затем отпустил. К нам подошел комдив и сказал, что Соколова на учении не будет, он поручил провести полковое учение Маргелову, подлет передовой группы ожидается где-то около одного часа. В небе показался точкой самолет. Маргелов с трибуны громко спросил: «Кузнецов, у тебя все готово?» — «Так точно, товарищ командующий». На горизонте уже показался строй самолетов «Ан-22» (Антей), мы внимательно следили за их приближением. И вдруг все от неожиданности и страха охнули и присели. Два самолета стали сближаться друг с другом. Нам показалось, еще несколько секунд, и произойдет нечто ужасное, непоправимое. Послышался вздох облегчения, когда самолеты стали медленно расходиться и занимать свои места в строю. В первой группе самолетов находилась боевая техника. Через несколько мгновений она стала отделяться от самолетов. Прошло менее минуты, и боевые машины закачались под многокупольными системами, но одна система заколбасила, боевая машина стремительно понеслась к земле, и через несколько секунд раздался грохот, поднялась пыль. Отказала парашютная система, машина разбилась. Маргелов, наблюдавший эту картину, громко выругался. Вслед за техникой стал десантироваться личный состав. Полнеба было в белых куполах, и только два цветных купола выделялись среди этой белой массы. Один командира дивизии, а другой командира полка. Прошло какое-то время, к трибуне подъехала боевая машина, с которой соскочили комдив и командир полка. Поднялись на трибуну. Маргелов спросил: «Что, за часами приехали? Не будет вам часов. Рябченко, одну машину угробили, ты в курсе дел? Командир полка, как настроение?» — «Отличное, товарищ командующий». — «А как личный состав?» — «Готов выполнять поставленную генералом армии Соколовым задачу на зимних квартирах». — «Откуда ты это все знаешь?» — «Комбаты по радио доложили, товарищ командующий». — «Тогда давай, командир, рули полком. Кузнецов, передай одну боевую машину Рябченко, негоже десантникам домой возвращаться с потерями».