Вечер баек на Хэллоуин

Хотя я со злостью подумывала о том, чтобы проделать весь обратный путь до станции, в поле зрения появляется жуткий дом, выглядящий теперь лишь немного менее жутким. Mои ноги стонут и рассказывают историю, в которой мы вообще этого не делаем, на самом деле, мы останавливаемся прямо здесь и просим о помощи.

Я вижу свет, которого не было, когда мы проезжали раньше, и для меня это равносильно облегчению.

Я стучу в дверь, совсем как тот полицейский, я чувствую себя неуютно, но мысль о том, что мне предложат стакан воды, заставляет меня делать то, чему моя мать научила меня лучше всего.

Мужчина открывает дверь прежде, чем Тодд догоняет меня. Он отрывает взгляд от своего запястья, с которым возится, пока я не начинаю сразу говорить с ним. Запонка падает на пол, я наклоняюсь, чтобы поднять ее для него, и кладу её ему обратно в ладонь.

- Спасибо, - говорит он, одновременно спрашивая, приподняв бровь, что я делаю здесь, на его крыльцe.

- У нас кончился бензин, - я указываю в направлении, в котором мы только что шли, как будто это поможет все прояснить, хотя он ничего не видит в темноте.

Он даже не смотрит в ту сторону, он просто смотрит мне в глаза, медленно моргая.

Я засунула руки в карманы.

- Хреново.

Нервно посмеиваясь, я говорю:

- Ага.

Так вот, я не хотела так себя вести, но тот, кто (как я ожидала) откроет мне дверь, был не таким, как я себе представляла. Это был обычный парень, одетый в яркий костюм и выглядящий довольно приличным для этих мест. Я больше думала о заправщике или кассире на станции, о ком-то немного... более жирном. Учитывая, что этот дом больше подходил бы для семейства маньяков из "Техасской Резни Бензопилой" я просто дезориентирована. И устала. И раздражена. Боже, как бы я хотела быть дома.

- Как ты думаешь, ты мог бы подвезти нас до заправки? Мы проехали мимо, не заправившись.

- Не могу сейчас, - говорит он с легким акцентом, характерным для штата. - Мой брат подвезёт вас, когда вернется, - он смотрит на часы, - oн должен приехать через час, но может быть, и позже. Oбычно он не возвращается так рано.

Он, должно быть, видит мое разочарование, потому что он предлагает нам войти внутрь, и когда мы соглашаемся, может быть, немного слишком быстро, он всё же предлагает этот драгоценный стакан воды.

Тодд пытается заговорить со мной, пока этого человека нет в комнате, но сейчас не время. Может быть, после того, как мы вернемся на дорогу с полным баком бензина, я смогу быть вежливой с ним.

- Я позвонил своему брату. Он уйдет с работы, когда освободится. Даже захватит вам канистру с бензином, а потом отвезёт вас прямо к вашей машине.

Я как раз собираюсь поблагодарить его, когда Тодд спрашивает:

- Да? И когда он вернётся? - тоном, который, как я знаю, звучит нетерпеливо.

Внезапное изменение отношения заставляет нашего любезного хозяина остановиться с ледяной водой в руке, находящейся вне моей досягаемости. Меня это немного раздражает.

- Около часа или около того, - говорит мужчина Тодду с намеком на веселье.

- Спасибо, - говорю я за нас обоих.

А потом стакан оказывается у меня в руке и, наконец, освежающая жидкость зажигает мои вкусовые рецепторы. Я на самом деле издаю звук, который издают актеры в рекламе содовой, и это немного смущает.

- Я пойду переоденусь, если вы не возражаете, у меня сегодня был долгий день.

Никто из нас ничего не говорит ему в ответ, и он поднимается по самой громкой скрипучей лестнице, которую я когда-либо видела. Kаждая ступенька издает свой собственный стон под его весом.

* * *

Когда я просыпаюсь - чего мне не следовало бы делать, - я на сто процентов уверена, что не позволила бы себе заснуть. Мне все еще следовало бы прислушиваться к скрипу лестницы, но я не прислушиваюсь. Я прислушиваюсь к тихому храпу, доносящемуся от Тодда, который, как я понимаю, теперь находится по другую сторону от меня.

Что-то мягкое падает мне на лицо, а потом я вспоминаю, как проснулась во второй раз. На этот раз в панике, потому что я знаю, что что-то не так. Но когда я собираюсь встать, а это значит, что на самом деле мне сначала нужно сесть, я тоже не могу этого сделать. Ремни удерживают меня на месте.

Тодд уже проснулся - с кляпом во рту, заткнутым тряпкой и завязанным на затылке. На его лице что-то есть, вроде маски, или что-то в этом роде, я не могу разобрать из-за затуманенного зрения.

Я закрываю глаза, стараясь не дать им уснуть. Я шевелю пальцами в поисках чего-нибудь, что могло бы подсказать мне, что здесь происходит, так как я даже не могу поднять голову. Прежде чем я успеваю что-то прояснить, мужчина с заправки нависает надо мной. Странно. Может быть, я снова позволила себе задремать. Но когда он прикасается ко мне, я понимаю, что это не так, это очень настоящая рука на моей ноге.

- Что ты здесь делаешь? - глупо спрашиваю я, прежде чем успеваю передумать разговаривать с ним.