Вечер баек на Новый Год

- ...и мы не могли допустить, чтобы почтальон подумал, что мы заказали плетки онлайн, - серьезным тоном продолжил мистер Робертсон. - Так что... нам придется довольствоваться тем, что есть.

- Нет! - закричал Гарри, рванувшись вперед, отчаянно пытаясь увернуться от мужчины. - Вы не можете так поступить со мной! Подставь другую щеку! Это сказал Иисус, да? Да?!!

Он поискал в глазах женщины пощады. Миссис Робертсон одарила Гарри еще одной жалостливой улыбкой, и кочерга опустилась ему на спину.

Холодный твердый металл рассек кожу и сломал кость под ней. Крик Гарри разорвал его горло, и вкус крови заставил желудок взбунтоваться. Когда боль наконец утихла, он поймал себя на том, что благодарит Бога за то, что мистер Робертсон не сунул кочергу в огонь, чтобы разогреть ее, и осознание того, что он сделал, поразило его так же глубоко, как кочерга вошла в его плоть.

- Я все осознал! – закричал Гарри, когда хор заполнил комнату. – Не бывает атеистов в окопах под огнем! Вот что это такое, да? Что ж, вы победили! Слава, слава! Аллилуйя, я верую! - крикнул он и воздел бы руки к небесам в притворном ликовании, если бы они не были приклеены скотчем к стулу.

Уголки улыбки миссис Робертсон с сомнением опустились.

- Я же говорил тебе, Джин, - сказал мистер Робертсон.

Гарри обернулся настолько, насколько мог.

- Заткнись на хрен, Эрик. Ты хочешь, чтобы я помолился? Я буду молиться. Пожалуйста... - oн изобразил раскатистую пародию на голос проповедника. - Боже, пожалуйста... Прости мои греховные поступки! Избавь меня от жезла твоих праведных последователей! Я не ведал, что я творю, понимаете? Теперь я это знаю!

Миссис Робертсон кивнула в сторону мужа.

Гарри услышал свист кочерги за секунду до того, как она треснула по его ребрам. Воздух катапультировался из его легких, и он сгорбился, рыдая и всхлипывая, а по его бедру потекла струйка крови.

- Пожалуйста... - каждый вдох казался ему копьем, пронзающим легкие. - ...я умоляю, пожалуйста, прекрати.

- Тот, кто начал в тебе хорошую работу, завершит ее в день Иисуса Христа, - сказала миссис Робертсон и снова кивнула мужу.

- Что это значит? - воскликнул Гарри. - Я даже не знаю, что это...

Кочерга опустилась на его полностью обнаженную спину, и боль была такой интенсивной, что он выблевал куски куриных ножек и картофеля фри, не переваренные с обеда.

- Почему ты не хочешь остановиться?

- Вы все еще не понимаете, мистер Мэйтленд, - сказала женщина, покачав головой. - Мы делаем это не для того, чтобы причинить вам боль. Мы делаем это, чтобы спасти вас.

Гарри заплакал.

Мистер Робертсон ударил его еще три раза, прежде чем Гарри потерял сознание.

Благодарю, Господи, за твои маленькие милости.

Когда он снова открыл глаза, Гарри лежал на спине. Даже сквозь боль он понял, что они распяли его на самодельном распятии. Из проигрывателя доносилась песня "Маленький барабанщик", и мистер Робертсон стоял на коленях, привязывая левое запястье Гарри к горизонтальной доске. Гарри понял, что не смог бы пошевелить руками, даже если бы они не были связаны. Он не был уверен, было ли это из-за успокоительного или травмы таза и спины парализовали его ниже шеи, но он знал, что его мучители намеревались вбить гвозди в его руки и ноги и оставить его висеть на их самодельном кресте, пока он не умрет.

Умолять бесполезно. Если Гарри во что-то и верил, так только в это. Эти два сумасшедших не сдадутся. Он не видел милосердия в их глазах, только пыл старой религии.

Страсти Робертсонов, - подумал он.

С уголков губ Гарри закапала кровь, когда он засмеялся.

Эрик Робертсон странно посмотрел на Гарри, поднимая молоток и шипы. Держа инструменты в руке, мужчина взглянул на свою жену. По выражению его лица Гарри не мог понять, это был ободряющий взгляд или надежда, что она положит конец этому безумию, прежде чем оно зайдет слишком далеко. Миссис Робертсон была вне поля зрения Гарри. Но ему не нужно было видеть ее, чтобы понять, что она снова кивнула.

Мистер Робертсон упер узкий конец шипа в мякоть левой ладони Гарри и занес над ней молоток для удара.

В ушах Гарри взорвался звук, похожий на звон церковного колокола. Металл раскалывал плоть и разделял кости, как расступающееся Красное море. Мучительный крик Гарри непреднамеренно слился с хором голосов из проигрывателя. Мистер Робертсон бормотал в такт музыке, и когда он снова ударил по шипу, это было синхронно со звоном их колокола.

Гарри наивно полагал, что второй удар будет менее болезненным. Но это было не так. Запястье содержит восемь костей, и они разделились еще сильнее, когда шип вошел внутрь, вытянувшись наружу так, что его рука, казалось, могла разойтись по бокам.

При третьем ударе Робертсон ударил себя по большому пальцу.

С судорожным вдохом мужчина поднес поврежденный палец ко рту и пососал его. Гарри сумел слабо рассмеяться сквозь слезы.

- Дай я закончу, ты, большой ребенок, - огрызнулась миссис Робертсон, как будто разговаривала с ребенком.