Вечер медведя (ЛП)

— Это как раз то, что мне нужно, котенок, — сказал он. — Мне хотелось пить. Спасибо.

Детеныш гордо улыбнулась, выпивая воду, его голова запрокинулась, кадык двигался вверх — вниз на сильной шее.

Эмма хотела обмахнуться веером — и тут же почувствовала себя уязвленной. Да что с ней такое? Это было…

Райдер обнял ее за плечи, и его темный голос прошептал ей на ухо:

— Медвежонок, чему бы ни учила тебя твоя идиотка мама, желание — это дар Богов. Нечего скрывать или стыдиться.

Она встретила его серьезный взгляд.

— Так и есть.

— Если это поможет, мы с Беном чувствуем то же самое по отношению к тебе. — Его взгляд окинул ее с явной признательностью, его запах стал глубже, наполнившись похотью.

Теперь ей действительно нужно обмахиваться веером. Но…

— Это действительно помогает. Спасибо.

Когда Минетта зевнула, Бен взглянул на раннее послеполуденное солнце и притянул ее к себе.

— Думаю, котятам пора вздремнуть. Устраивайся здесь, детеныш, пока старшие разговаривают.

Малышка прижалась к нему, выглядя маленьким эльфом на фоне его огромного тела. Не успела Эмма доесть бутерброд, как девочка уже крепко спала.

Райдер улыбнулся дочери и посмотрел на брата и Эмму.

— Я рад, что у нас был шанс провести день на четырех лапах. Слава Богу, мы выяснили, что Минетта не общалась с оборотнями в животном обличье. — Он нахмурился. — Я должен был это предвидеть. Женевьева никогда не обращалась, пока в этом не возникала необходимость.

— Это не станет проблемой, брат. У Минетты есть десять лет до ее первого оборота. — Бен нежно коснулся щеки детеныша. — Мы позаботимся о том, чтобы ей было комфортно с тем, что произойдет задолго до этого момента.

Вспоминая свой первый оборот, Эмма наблюдала за спящим детенышем… пока не воцарилась тишина. Оба мужчины смотрели на нее.

— Что?

— У меня такое чувство, что твой первый оборот — отстой. — Бен вытащил ее сжатые пальцы из своих волос. Он погладил ее пальцами по щеке, как недавно Минетту, играющую со своей косой.

— Все начиналось достаточно хорошо. Папа вывел меня на улицу, и мы оба перекинулись. Дверь в дикую природу была красивой и прозрачной. Все было плавно, как кульбит орла.

Райдер нахмурился.

— «Начиналось достаточно хорошо» звучит зловеще.

Почувствовав неладное, Эмма наклонилась вперед.

— У тебя что — то пошло не так?

— Ага. Видишь ли, — сказал Бен, — мой отец решил, что это он произвел меня на свет. Когда я превратился в гризли, он понял, что я не от него. И он обвинил меня в смерти моей матери во время родов, за мои габариты. После того, как он обернулся и наорал на меня, он умчался прочь.

— Сумасшедший ублюдок, — пробормотал Райдер. — Он оставил тебя, чтобы ты сам придумал, как вернуться в человека, да?

— Да, именно это он и сделал, — голос Бена был спокойным, но пальцы, державшие ее руку, напряглись. — Это заняло у меня некоторое время.

О, милая Матерь.

Эмма в ужасе уставилась на него. Новый оборотень мог легко потерять «дверь» в своем сознании — особенно если он был расстроен или напуган. И чем дольше это продолжалось, тем меньше было шансов, что он ее увидит.

В тот день он мог умереть. Ее пальцы крепче сжали его. Он был всего лишь мальчиком. Мысль о его страхе в тот день ранила ее глубоко внутри.

— Итак, маленький бард, твой первый оборот прошел так же плохо? — Райдер взял ее за свободную руку, спасая от мрачных мыслей.

— Не так плохо, как у Бена. Но, как и Минетта, я не общалась с оборотнями в животном обличье. — Она слегка коснулась щеки спящего детеныша. — Мама ненавидела пикники, грязь, деревья и горы. Я больше ни с кем не ходила на экскурсии, потому что она не позволяла мне заводить друзей. Никто не был достаточно хорош для Кавано. — Неожиданный гнев наполнил ее. Какой эгоистичной была ее мать. Эмма была не более чем еще одним приобретением, повышающим статус, и получала такую же эмоциональную заботу, как и дорогая скульптура в фойе.

— Что случилось? — спросил Бен.

— Она наняла оборотня, чтобы он стал моим первым наставником, когда она… в конце концов… поняла, что я подходящего возраста. — После того, как горничная сообщила, что Эмма испачкала постель своей менструальной кровью. Слава Богу, что в школе проводились занятия, на которых рассказывали про менструацию. — Я была шокирована, когда впервые обратилась, но… Мне это понравилось.

Бен пристально посмотрел на нее.

— Слишком сильно понравилось? — В его словах было столько понимания.

— Да. Я знала, где находится дверь обратно к человеку. Я просто не хотела ей пользоваться.

— Рад, что ты вернулась, медвежонок. — Райдер сжал ее руку. — Ну, по сравнению с вами двумя, у меня был хороший, нормальный первый оборот. И чертовски хорошее детство.

— Ну да, конечно. Прости, брат. Если мы делимся травмирующими историями из детства, тебе не сбежать. — Бен приподнял густые брови. — Помнишь, как мы осушили бутылку «Джека Дэниелса», чтобы узнать, каково это — быть пьяным? Ты трепался хуже, чем разливающийся ручей.

О, черт. Райдер действительно помнил. Лучше бы он этого не делал.