Вечер. Окна. Люди

Немецкие корабли были быстроходнее русских, поэтому воевать с ними нужно было умно, не ждать нападения, а владеть инициативой. Только не мог начальник оперативной части штаба задумывать и проводить смелые операции, когда над ним сидели бездарные адмиралы!

Я уже приводила строки из горького стихотворения, ходившего на флоте, о медлительности «трех адмиралов» и упоминала докладную записку командующему флотом Эбергарду, написанную отцом. При всей почтительности тона, она весьма резка:

«Причина всех неурядиц и нежелательных явлений только одна — отсутствие штаба при Командующем флотом. Нельзя же серьезно называть штабом кунсткамеру отдельных лиц, ничем не объединенных, никем не направляемых, среди которых есть талантливые и хорошие работники, способные дать много при другой постановке дела, и люди абсолютно бесполезные, даже вредные. Лебедь, рак и щука».

И дальше:

«Недавний переход к сложной технике еще держит нас в своих оковах. Мы из-за деревьев не видим лесу. У нас еще до сих пор адмиралы изобретают свои сети… А командование, замысел и решение, управление массой и созидание нужного военного духа — все это какие-то случайные инциденты, без плана и системы».

В послужном списке Кетлинского записано:

«Находился в походах и делах против неприятеля в Черном море; в 1914 году 16 октября, 5 ноября и 24 декабря; в 1915 году 22 февраля, 15 марта, 12, 19 и 27 апреля и 25 мая».

Послужной список доведен лишь до середины 1915 года, но и по истории первой мировой войны известно, что особых побед на Черном море не было. Единственная по-настоящему удачная операция была в марте — апреле 1916 года — взятие Трапезунда, отец непосредственно участвовал в ее проведении, координируя боевые действия флота с действиями армий Кавказского фронта. Насколько можно судить по литературе, прошла она легко, а раскачать на нее командование флотом было тяжело.

Участник первой мировой войны А. И. Верховский, впоследствии много лет плодотворно работавший в Красной Армии, дает интересное свидетельство «со стороны»:

«…Вместо продолжения бесплодных атак на западной границе России надо было сосредоточить усилия на ее Черноморском фронте. Здесь было наиболее слабое звено Тройственного союза. По нему и следовало наносить удар.

Адмирал Каськов… направил меня в штаб флота к начальнику оперативного отдела капитану второго ранга Кетлинскому. Этот высокообразованный офицер был в трагическом положении человека, связанного по рукам и ногам своим ограниченным и боязливым командующим».

Во второй половине 1916 года Эбергарда наконец сняли. На его место прибыл Колчак. Кетлинский получил назначение на крейсер «Аскольд», который ремонтировался во Франции, в Тулоне, и на котором что-то случилось — шло следствие…

На этом заканчивается предыстория. Может быть, она кому-нибудь покажется излишне подробной? Но я должна была уяснить, как же складывался жизненный путь морского офицера К. Ф. Кетлинского до тех событий, что вместились в последние год и четыре месяца его жизни.

Тесно сплетенные с бурным развитием крупнейших исторических событий 1916—1917 годов, они в то же время сплетены и между собою, переходят одно в другое — и кончаются гибелью отца. Если условно разграничить их, получается как бы пять разделов: тулонская трагедия, переход из Тулона в Мурманск, Октябрьская революция, три послеоктябрьских месяца, обстоятельства убийства…

Вокруг этих пунктов идет спор историков, о них сказано немало верного и немало неверного. Я постараюсь быть предельно объективной и опираться на документы.