Вечер потрясения

Комплекс радиоэлектронной борьбы SLQ-32(V)4 ракетного крейсера "Геттисберг", сенсоры которого имели сектор обзора триста шестьдесят градусов, перехватил излучение русского радара, когда источник его еще не был виден. Но они, те, кто находился в воздухе, видели эскадру, а, значит, могли сообщить о ее положении не только в штабы, но и на корабли и подлодки, развернутые в Баренцевом море. А могли и нанести удар, обрушив с небес шквал крылатых ракет – никто не мог сказать наверняка, с чем явились непрошеные гости. Но прежде, чем моряки что-то успели предпринять, прежде, чем рапорт достиг адмирала Уолтера Бриджа, на экранах радара обнаружения воздушных целей SPS-49(V)5 самого авианосца возникла новая отметка – теперь непрошеный гость был виден.

– Полагаю, сэр, это разведывательный самолет класса "Бэкфайр", – заметил вахтенный офицер, отвечая на немой вопрос адмирала Бриджа. – Это лучшие самолеты такого класса, какие есть у русских. Скоростью они превосходят даже наши истребители.

– Направить туда перехватчики, – распорядился командующий соединением. Сопровождайте русских и ждите моего приказа.

– Слушаюсь, сэр, – браво козырнул командир авианосца. – В воздухе находится боевой воздушный патруль, три звена истребителей.

В воздухе находились не только истребители, но и летающий радар "Хокай". Луч его бортового локатора, а также лучи радиолокационных станций кораблей эскорта, непрерывно ощупывавших небо над эскадрой, намертво впились в казавшийся с поверхности моря крохотным русский самолет. Теперь каждый маневр "Бэкфайра" мгновенно становился известен многим людям в форме моряков американского флота.

– Три звена истребителей? – переспросил Бридж. – Вот и пошлите одно на перехват. Немедленно! Я не желаю, чтобы возле моих кораблей кружил чертов русский, будь он проклят!

Спустя полторы минуты звено F/A-18F, учебно-боевых "спарок", охранявших воздушное пространство над авианосной группой, получив новый приказ, помчалась навстречу незваному гостю. Чтобы сблизиться с русским самолетом, им требовалось всего четыре минуты, намного больше, чем Уолтеру Бриджу, чтобы принять окончательное решение. Собственно, никакой проблемы выбора перед контр-адмиралом в этот раз не существовало.

Пронзив слой облаков – чтобы оказаться над другим слоем, правда, зияющим прорехами, точно ветхая простыня – Ту-22МР оказался там, куда стремился. Чтобы увидеть белую черту кильватерного следа пилотам даже не требовались никакие приборы. Там, внизу, находился противник, и, судя по всему, но куда-то очень сильно торопился.

– Гонят на полной скорости, – недовольно заметил капитан Хлопов. В голосе его вдруг появилась настороженность. – Странно. Эскадра движется прямиком на восток, навстречу нашим.

– Это нехорошо, – согласился Руслан Сабиров. – Черт, это очень нехорошо!

Щелкнув переключателем самолетного переговорного устройства, полковник вызвал лейтенанта Мохова, который, кроме того, что обслуживал пушечную установку, отвечал также и за связь:

– Срочно передай на авианосец и в штаб флота, что американцы движутся в акваторию Баренцева моря. Соединение во главе с "Авраамом Линкольном" следует курсом сто, скорость не менее двадцати пяти узлов.

– Слушаюсь, командир!

В этот миг тревожно заверещала система предупреждения об облучении, отреагировавшая на импульсы чужих локаторов, коснувшихся обшивки "Туполева".

– Проклятье, – выругался Сабиров, чувствуя, как учащенно забилось сердце. Если так пойдет и дальше, если впредь так нервно реагировать на всякие пустяки, его впору комиссовать сразу по возвращении из этого полета. Или это не пустяк? – Американцы!

– Пожаловали, уроды. – Под кислородной маской не был виден оскал Хлопова. – Почетный эскорт, так их и растак!

Пара истребителей "Супер Хорнит" с ярко раскрашенными килями вынырнула из облаков неожиданно, подойдя к "Туполеву" с обеих сторон, словно зажимали его в клещи. Они подобрались чертовски близко, и теперь, наслаждаясь произведенным эффектом, представляя охвативший русских ужас, демонстрировали свою лихость, а заодно – гроздья ракет "воздух-воздух" на внешней подвеске.

Правда, атмосферу, царившую в кабине Ту-22МР, можно было писать многими словами, но отнюдь не как паническую. Для экипажа Руслана Сабирова это был не первый полет, не первая встреча с американцами, и они знали, что делать.

– Лейтенант, снять кормовую пушечную установку с предохранителя, – спокойно приказал полковник. – Проверить, зарядить, доложить о готовности!

– Есть снять с предохранителя!

Руслан не испытывал удовольствия от того, что ближайшие несколько часов придется провести не только под прицелом американских зенитных ракет – "Стандарты", которыми была вооружена большая часть эсминцев и все крейсера, нельзя было назвать плохим оружием – но и в "теплой" компании американских палубных истребителей, у пилотов которых, наверное, руки чесались нажать на гашетки. Что ж, он будет готов к любым неожиданностям.

– Командир, докладываю, – подал голос Мохов. – Орудие заряжено, снято с предохранителя. К стрельбе готов! Разрешите дать пробную очередь?