Вечер в городе соблазнов

Внезапно я поняла, что у меня имеются конечности, но не четыре, как раньше, а гораздо больше. Ничего себе, кажется, я превратилась в насекомое! Ну конечно же, переселение душ! И кем я стала, жуком или божьей коровкой? Не так уж и плохо, буду летать и жужжать, питаться нектаром, жить под корягой...

Раздался слабый стон, и мои конечности зашевелились, причем без моего на то желания. Или мне уготована куда более странная роль – появиться на свет в виде сиамского близнеца? И мы находимся во чреве матери, и сейчас вот-вот начнутся роды...

Все эти несусветные мысли пронеслись у меня в голове, пока я пыталась подняться на ноги. Правда, ничего не вышло, потому что я, оказывается, связана. Да нет же, дошло до меня наконец, я вовсе не умерла, а все еще жива. И конечностей у меня по-прежнему четыре, а другие принадлежат Таечке, находящейся в одном со мной фургоне, похоже, том же самом, на котором нас похитили около кладбища в Бертране.

– Таечка, ты? – спросила я полным трагизма голосом – так наверняка вещает леди Макбет в трагедии Шекспира.

– Ариша? – раздалось в ответ попискивание. – Господи, ты жива! С тобой все в порядке?

Мы обменялись впечатлениями, и выяснилось, что нас допрашивал один и тот же тип, куривший терпкие сигареты. Вначале Таечку, а потом меня.

– Он хотел узнать, на кого мы работаем и кто велел нам убить папу, – всхлипнула Таечка. – А еще он... он пропускал через мое тело ток... Было так больно!

Я поморщилась, вспомнив чрезвычайно болезненную экзекуцию. Вот ведь садисты, не только меня пытали, но и крошку Таечку не пожалели!

– И я им сказала... – Таечка шмыгнула носом, – сказала, что это все Эстефания задумала... Что она и ее родственники работают на мафию и заморские спецслужбы. Что я наделала!

Я расхохоталась.

– Знаешь, а ведь я им то же самое сообщила! И теперь они уверены, что выжали из нас все, что только можно, и везут на утилизацию.

– Куда? На утилизацию? – осторожно поинтересовалась Таечка.

Но еще до того, как я успела объяснить ей относительно свиней, на прокорм которым нас везли, последовал удар неимоверной силы – фургон вдруг занесло, меня ударило о стенку. Затем все стихло.

– Что такое? – прошептала Таечка, а я велела ей замолчать.

Мы лежали, прижавшись друг к другу, и ждали. Что сейчас последует? Мы уже на месте или все еще нет?

Затем послышалось два приглушенных хлопка, и я поняла, что это выстрелы. Ну вот, началось! Не мы одни отправимся на прокорм свиньям. И кто бы мог подумать – русская красавица Арина Винокурова закончит свой бренный путь в желудке прожорливых хрюшек где-то в итальянской деревушке. Ладно бы в желудке, но ведь не вечно же там пребывать буду, потом, в переваренном виде, буду лежать под открытым небом... Мысль была не самая радужная.

Двери фургона распахнулись, и в лицо мне ударил яркий свет. Я решила: ну уж нет, без боя не сдамся. Таечка тоже была готова к битве, потому что зарычала и завизжала.

– Тихо, дамы! – услышала я мужской голос. Кто-то говорил с нами по-русски. – Все в порядке...

Надо мной склонилась фигура, принявшаяся, к большому моему изумлению, развязывать мне руки. Едва путы спали, как я изо всей силы вцепилась этому типу ногтями в лицо и ударила его как можно сильнее в пах. Он застонал, повалился на пол, а я принялась развязывать веревки, которыми были связаны ноги. Потом я помогла освободиться Таечке. Тип, мыча, поднялся на ноги, и мы вдвоем нанесли ему серию ударов по голове и спине, так что субъект снова повалился на пол фургона.

– Бежим! – вскрикнула я, хватая за руку Таечку.

Мы выпрыгнули из фургона – и оказались где-то на обочине горной дороги. Давно уже наступила ночь. Я осмотрелась, пытаясь понять, где же мы находимся. Скорее всего, к востоку от Бертрана, уже где-то на итальянской территории, на пути к свиньям-людоедам.

Ноги затекли, так что пришлось несколько секунд усиленно их растирать. Тело болело и зудело, но меня радовало одно – я была жива! И даже, насколько можно судить, здорова и невредима. А что еще требуется человеку для полного счастья? Разве что вовремя сходить в туалет – мне как раз приспичило по-маленькому.

Мы трусцой обежали фургон, и нашим глазам предстала страшная картина – в бок фургона въехал джип. Два типа, сидевшие в фургоне, казалось, находились без сознания. Таечка попятилась:

– Мы вляпались в плохую историю, Ариша...

– Это я поняла уже давно! – рявкнула я на Таечку, решившую пустить слезу. Я влезла в кабину и принялась обшаривать субъектов. Так и есть, у обоих обнаружилось по «пушке», а также по портмоне, набитому деньгами. Именно это нам сейчас и требуется.

Стрелять я умела, хотя и неважно, – научил один из моих бывших ухажеров, производитель военной амуниции, у которого в подвале роскошной виллы в Лугано был оборудован настоящий тир со всеми прибамбасами. После сексуальных утех он предпочитал спускаться туда и стрелять по движущимся мишеням. И требовал, чтобы я его сопровождала.

Я сняла один из пистолетов с предохранителя, а другой сунула Таечке. Та в ужасе замахала руками, не желая прикасаться к оружию.