Читаем Вечера на хуторе близ Диканьки полностью

Да, вот было и позабыл самое главное: как будете, господа, ехать ко мне, то прямёхонько берите путь по столбовой дороге на Диканьку. Я нарочно и выставил её на первом листке, чтобы скорее добрались до нашего хутора. Про Диканьку же, думаю, вы наслушались вдоволь. И то сказать, что там дом почище какого-нибудь пасичникова куреня. А про сад и говорить нечего: в Петербурге вашем, верно, не сыщете такого. Приехавши же в Диканьку, спросите только первого попавшегося навстречу мальчишку, пасущего в запачканной рубашке гусей: «А где живёт пасичник Рудый Панько?» — «А вот там!» — скажет он, указавши пальцем, и, если хотите, доведёт вас до самого хутора. Прошу, однако ж, не слишком закладывать назад руки и, как говорится, финтить, потому что дороги по хуторам нашим не так гладки, как перед вашими хоромами. Фома Григорьевич третьего году, приезжая из Диканьки, понаведался-таки в провал с новою таратайкою своею и гнедою кобылою, несмотря на то, что сам правил и что сверх своих глаз надевал по временам ещё покупные.

Зато уже как пожалуете в гости, то дынь подадим таких, каких вы отроду, может быть, не ели; а мёду, и забожусь, лучшего не сыщете на хуторах. Представьте себе, что как внесёшь сот — дух пойдёт по всей комнате, вообразить нельзя какой: чист, как слеза или хрусталь дорогой, что бывает в серьгах. А какими пирогами накормит моя старуха! Что то за пироги, если б вы только знали: сахар, совершенный сахар! А масло, так вот и течёт по губам, когда начнёшь есть. Подумаешь, право: на что не мастерицы эти бабы! Пили ли вы когда-либо, господа, грушевый квас с терновыми ягодами или варенуху с изюмом и сливами? Или не случалось ли вам подчас есть путрю с молоком? Боже ты мой, каких на свете нет кушаньев! Станешь есть — объеденье, да и полно. Сладость неописанная! Прошлого года… Однако ж что я в самом деле разболтался?… Приезжайте только, приезжайте поскорей; а накормим так, что будете рассказывать и встречному и поперечному.

Пасичник Рудый Панъко


На всякий случай, чтобы не помянули меня недобрым словом, выписываю сюда, по азбучному порядку, те слова, которые в книжке этой не всякому понятны.


Бандура — инструмент, род гитары.

Батог — кнут.

Болячка — золотуха.

Бондарь — бочарь.

Бублик — круглый крендель, баранчик.

Буряк — свёкла.

Буханец — небольшой хлеб.

Винница — винокурня.

Галушки — клёцки.

Голодрабец — бедняк, бобыль.

Гопак — малороссийские танцы.

Горлица — малороссийские танцы.

Дивчина — девушка.

Дивчата — девушки.

Дижакадка.

Дрибушки — мелкие косы.

Домовина — гроб.

Дуля — шиш.

Дукат — род медали, носится на шее.

Знахор — многознающий, ворожея.

Жинка — жена.

Жупан — род кафтана.

Каганец — род светильни.

Клепки — выпуклые дощечки, из коих составлена бочка.

Кныш — род печёного хлеба.

Кобза — музыкальный инструмент.

Комора — амбар.

Кораблик — головной убор.

Кунтуш — верхнее старинное платье.

Коровай — свадебный хлеб.

Кухоль — глиняная кружка.

Лысый дидъкодомовой, демон.

Люлька — трубка.

Макитра — горшок, в котором трут мак.

Макогон — пест для растирания маку.

Малахай — плеть.

Миска — деревянная тарелка.

Молодица — замужняя женщина.

Наймыт — нанятой работник.

Наймычка — нанятая работница.

Оселедец — длинный клок волос на голове, заматывающийся на ухо.

Очипок — род чепца.

Пампушки — кушанье из теста.

Пасичник — пчеловод.

Парубок — парень.

Плахта — нижняя одежда женщин.

Пекло — ад.

Перекупка — торговка.

Переполох — испуг.

Пейсики — жидовские локоны.

Поветка — сарай.

Полутабенек — шёлковая материя.

Путря — кушанье, род каши.

Рушник — утиральник.

Свитка — род полукафтанья.

Синдячки — узкие ленты.

Сластёны — пышки.

Сволок — перекладина под потолком.

Сливянка — наливка из слив.

Смушки — бараний мех.

Соняшница — боль в животе.

Сопилка — род флейты.

Стусан — кулак.

Стрички — ленты.

Тройчатка — тройная плеть.

Хлопец — парень.

Хутор — небольшая деревушка.

Хустка — платок носовой.

Цыбуля — лук.

Чумаки — обозники, едущие в Крым за солью и рыбою.

Чуприна, чуб — длинный клок волос на голове.

Шишка — небольшой хлеб, делаемый на свадьбах.

Юшка — соус, жижа.

Ятка — род палатки или шатра.

СОРОЧИНСКАЯ ЯРМАРКА

I

Мені нудно в хаті жить.

Ой, вези ж мене із дому,

Де багацько грому, грому,

Де гопцюють все дівки.

Де гуляють парубки!

Из старинной легенды.
Перейти на страницу:

Все книги серии Школьная библиотека (Самовар)

Вечера на хуторе близ Диканьки
Вечера на хуторе близ Диканьки

"Вечера на хуторе близ Диканьки" — первое крупное произведение Николая Васильевича Гоголя, которое сразу же принесло ему известность и признание собратьев по перу. Работая над книгой, Гоголь использовал украинские предания, рассказанные его матерью, а первую из двух частей, как признавался позже, не хотел было печатать, но оставил, ибо на этих страницах чувствовались "сладкие минуты молодого вдохновения". Когда повести вышли в свет, Пушкин писал о "Вечерах": "Они изумили меня. Вот настоящая веселость, искренняя, непринужденная, без жеманства, без чопорности. А какая поэзия!.. Все это так необыкновенно в нашей литературе, что я доселе не образумился". Ему вторил Баратынский: "Еще не было у нас автора с такою веселою веселостью… Слог его жив, оригинален, исполнен красок и вкуса". Страшное и смешное, реальное и мистическое удивительным образом соседствуют на страницах этих бессмертных повестей, а богатый, образный и точный язык по праву позволяет отнести это сочинение Гоголя к настоящим…

Геннадий Валентинович Соколов , Николай Васильевич Гоголь

Классическая детская литература / Проза / Русская классическая проза

Похожие книги

Джек и Джилл
Джек и Джилл

«Джек и Джилл» — замечательный роман Луизы Мэй Олкотт (автора «Маленьких женщин»), действие которого происходит в небольшом американском городке в середине девятнадцатого века.Джек Мино и Дженни Пэк — лучшие друзья на свете, они живут по соседству и всегда проводят время вместе. За это их прозвали Джек и Джилл, в честь неразлучных персонажей из детских стихов и сказок. В целом городе нет никого веселее их, никого, кто был бы так горазд на выдумки. Но вот однажды, одним зимним солнечным днем, Джек и Джилл рискнули скатиться на санках по самому опасному склону… Как результат — долгие месяцы постельного режима. Преодолеть тяжелые испытания героям помогут мудрые родители, верные друзья, добрые соседи и, конечно, смекалка, рождающая самые неожиданные изобретения!Текст сопровождается иллюстрациями американского художника Гарриета Рузвельта Ричардса.Впервые на русском!Знак информационной продукции (Федеральный закон № 436-ФЗ от 29.12.2010 г.): 12+

Луиза Мэй Олкотт

Классическая детская литература