Вечера с Петром Великим. Сообщения и свидетельства господина М.

Даниил Александрович Гранин ВЕЧЕРА С ПЕТРОМ ВЕЛИКИМ Сообщения и свидетельства господина М.

300-летию основания

города Санкт-Петербурга

посвящается

Даниил Гранин — классик отечественной литературы, чьи произведения переведены на 27 языков народов мира, лауреат зарубежных и отечественных литературных премий, в том числе дважды лауреат Государственной премии СССР.

Каждое его произведение — литературная сенсация, и «Вечера с Петром Великим» — еще одно тому подтверждение. Сообразно своему оригинальному замыслу, автор превращает книгу об истории в книгу историй о частной жизни и любви.

Своеобразие романа в том, что личность Петра I показана в необычном ракурсе. Автор делает упор на раскрытие внутреннего мира императора, проводя читателя через калейдоскоп разрозненных событий, из которых постепенно вырисовывается впечатляющая картина быта и нравов далекой эпохи.

Малоизвестные факты, бытовые детали, яркие штрихи атмосферы интриг и коварства складываются в рассказ о Петре I как о человеке большой силы духа, мечтателе и реформаторе. Портреты реальных исторических персонажей: императрицы Екатерины I, шведского короля Карла XII, Ивана Голикова, Анны Монс, Александра Меншикова, Петра Толстого, герцога Сен-Симона, Карла Лейбница — дополнены их письмами, выдержками из документов. Особое место занимает история последней любви Петра I и княжны Марии Кантемир, ставшей жертвой козней Екатерины.

Блестящий стиль, оригинальный ход обратного повествования, акцент на детали, неизвестные современной аудитории, глубокий психологизм, динамизм повествования делают книгу настоящим подарком любителям исторической прозы.

Вступление

Прибрежный корпус санатория стоял заколоченный. В нем жили летучие мыши, просто мыши и привидения. После ужина, раздвинув доски, мы поднимались по широкой мраморной лестнице, мимо разбитых ваз, шли через залы на галерею. Под ногами хрустели осколки бутылок, валялись бумажные стаканчики, окурки. Линолеум был содран, перегородки разобраны, углы завалены железными кроватями, обои висят лохмотьями. Разруха обнажила старый дворец. В большом зале остался ломаный камин, весь заваленный бутылками. Пахло пометом, мочой, тленом.

Мы выходили на галерею. От парка поднималось тепло. Был виден залив, над темным обрывом горизонта в небе горело розовое зарево вечернего Петербурга.

В парке шумел водопад.

Молочков рассказывал, кто тут гулял при Петре, при Екатерине. Он их всех знал.

Привидения иногда спускались в парк, их видели в каменных беседках.

На галерее стояли скамейки, круглый столик и одно плетеное кресло. Оно было отдано профессору Челюкину.

В нем все соответствовало крупному ученому: аккуратная седая бородка, перстень, глубокий бас, даже имя-отчество — Елизар Дмитриевич. Занимался он лесными букашками-вредителями, обожал всю эту суетливую мелочь — жучков, червячков, таракашек, написал о них несколько монографий. Леса, которые они портили, он тоже любил.

— Человек — это не только человек, — возглашал Елизар Дмитриевич, — это еще и звезды, и божья коровка, и гадюка.