Вечера с посиделками (СИ)

   Когда всё затихло, я стал обходить аппаратные, чтобы составить сменную сводку. Коридор был пуст. Одиноко курила "детская" режиссёрша. Мы перебросились парой слов. Где-то рядом знакомо лязгнуло -- это открывались двери просмотрового зала. Послышался топот, похожий на барабанную дробь...

   ...Они вынырнули из-за угла сомкнутой колонной -- четыре шеренги по четыре человека, затылок в затылок, плотнее, чем солдаты в строю. Впереди синхронно выступали Иван Иваныч с супругой, обжимаемые по бокам телохранителями, а за ними в такт печатала ногу вся свита.

   Мы отступили к стене. Молчать было неловко, и я сказал:

   -- Добрый вечер.

   -- Добрый вечер, -- ответил Иван Иваныч, а за ним в разнобой забухали все:

   -- Добрвеч... Добрвеч... Добрвеч... Добрвеч...

   Каре пронеслось мимо, как курьерский поезд, и исчезло в полусвете лестничного марша. Я вспомнил армейскую шутку, как рядовой заставляет козырять себе генерала, и отправился закрывать просмотровый зал.

   Посреди зала стоял журнальный столик с двумя придвинутыми креслами. Коробка конфет "Вишня в шоколаде" -- тогдашний писк -- была не опробована, шампанское не откупорено, а пышные алые гвоздики ("красная гвоздика -- наш цветок") еще покачивались от движения воздуха в хрустальной вазе.

   Я погасил свет и запер дверь. Как инженер смены я был главным ключником и, уходя с работы, сдал ключи на вахту милиционеру. Утром в обратном порядке стал отпирать помещения и, войдя в просмотровый зал, невольно отшатнулся: столик был пуст, как в фокусе Игоря Кио.

   Я доложился начальству. Была недавняя шумная история - каким-то образом в главном корпусе ночью пропали несколько телевизоров. Подумало моё начальство, пожевало губами и решило сор из избы не выносить, потому как, хм, неясно, кто на самом деле виноват. Раздосадованные ускользнувшей халявой коллеги пеняли, как же я ничего не прихватил, всё равно пропало...

   -- Не боись, мужики! -- утешал я. -- Он еще к нам придёт...

   И действительно, мы потом не раз ещё записывали Иван Иваныча на радио, которое он предпочитал телевидению, видимо из-за текстов, которые он читал, но меня к "телу" уже не допускали. Не выпало достаточно счастья стоять в присутствии высокого чина...