Вечерня (сборник)

— Да, — подхватил Фарнс, следя за человеком, двигавшимся вдоль полок. — Во многих отношениях церковь — это бизнес. И я не богохульствую. Поэтому-то и десятина упоминается в Библии. Не должно быть никакого недоразумения относительно бизнеса, которым церковь вынуждена заниматься. Для того, чтобы выжить, вы же прекрасно это знаете. Десять процентов, поделенные на черные и белые. Пять — каждую неделю в кружку, остальные пять — как благотворительный взнос. Улавливаете ход моих мыслей?

— Да, мы улавливаем, — ответил Карелла.

— О'кей! А как узнаешь, кладут ли тебе в кружку пять процентов? Вместо двух или трех с половиной? Ответ один: никак! Вы доверяете пастве. Доверяя им, вы, в свою очередь, внушаете доверие к себе. И тогда вместо недостачи каждую неделю вы будете получать больше доходов! Любой дурак должен...

— Простите, здесь примерочная кабина?

— Да, — сказал Фарнс, — за занавеской. Позвольте мне подвернуть вам отвороты на брюках, сэр.

— Не беспокойтесь, я могу...

— Никаких проблем, сэр, — сказал Фарнс и, взяв три пары брюк, перекинутых через руку мужчины, закатал отвороты на брюках. — Прошу вас, сэр!

— Благодарю, — сказал покупатель.

— Позовите меня, если понадобится помощь, — предложил Фарнс и возвратился к полицейским. Снова понизив голос, объяснил: — Он вошел в кабину с тремя парами брюк. Посмотрим, сколько их будет, когда он выйдет.

— Вы говорили о доверии, — напомнил ему Хейз.

— Да, — сказал Фарнс. — Я говорил, что любой дурак должен знать: вы никогда не преуспеете в бизнесе — даже когда этот бизнес связан со спасением душ во имя Иисуса Христа, — если не будете доверять людям, с которыми ведете дела. Это я и пытался объяснить отцу Майклу, да упокоит Господь его душу, в своем письме.

— Непохоже, чтобы ваше письмо было о доверии, — возразил Хейз.

— Разве? А я думаю, оно как раз об этом!

— Вот, например, мистер Фарнс, — сказал Хейз, испытавший это уже на Карелле и считавший себя экспертом. — Неужели вы полагаете, что эти слова — о доверии? Вот этот отрывок, — он развернул письмо, отыскивая нужное место, — вот, мистер Фарнс! "...И деньги у менял рассыпал, а столы их опрокинул". Это тоже о доверии, мистер Фарнс?

— Это о том, что нельзя превращать место богослужения в коммерческую лавку.

— А что вы скажете на это? — вопрошал Хейз, еле сдерживая раздражение. — Ага, вот здесь, мистер Фарнс! "Пусть отец Майкл еще и еще раз пересчитает пожертвования, а потом сосчитает и свои молитвы"?

— Надо было дать ему понять, что он осчастливлен Господом, вручившим ему такую добрую и щедрую паству.

— А это? Что это означает? "Гордыня предшествует разрушению, а высокомерный дух — падению"? Это опять про доверие?

— Это о том, что нужно положиться на Господа, указующего путь, уводящий от гордыни и высокомерия.

— Ну и ну! У вас весьма своеобразный способ истолковывать собственные слова! — сказал Хейз. — И все это вы лично обсуждали с отцом Майклом?

— Да! И мы весело посмеялись над этим.

— Весело что?

— Весело посмеялись. Я с отцом Майклом.

— Смеялись над этим вашим письмом?

— О да! Потому что я погорячился, понимаете ли.

— И он нашел это смешным? Так, что ли? Что вы несколько переусердствовали...

— Да.

— ...под действием его проповедей...

— Верно.

— ...и написали письмо, которое вы только что сами охарактеризовали как "капитально злое"? И он нашел это...

— Да, мы оба.

— ...забавным?

— Ну...

— Смешным до чертиков?

— Нет, мы его нашли не лишенным юмора. Я очень разозлился. Зачем я писал это праведное возмущенное обращение к пастве, когда мне всего-то и надо было сделать, что пойти к самому отцу Майклу, — как я в конце концов и поступил — и в приятной беседе с ним уладить эту проблему.

— Итак, вы все уладили?

— Конечно!

— Когда?

— В воскресенье на Пасху. Я приехал после обеда, зашел к нему домой. И у нас была хорошая, долгая беседа.

— И к чему вы в конце концов пришли?

— Отец Майкл сказал, что обратится ко всем прихожанам с просьбой полностью довериться ему и сообщить, кто сколько сможет безболезненно для себя вносить каждое воскресенье, а он доверит им честно делать свой взнос: главное, понимаете ли, доверие! Вот это я смог объяснить ему во время нашей беседы. Что ему следовало бы питать хоть немного доверия к своей пастве!

Он взглянул на занавеску. Мужчина, который зашел туда с тремя парами брюк, уже выходил. Но на этот раз на руке у него висело лишь две пары.

— Минутку, сэр! — окликнул его Фарнс.

— А, вот вы где! — отозвался посетитель. — Я покупаю те, что на мне. Могу ли я подогнать их под мой размер?

— Как... как, да, сэр, конечно, сэр! — выговорил наконец Фарнс. — Прошу вас, пройдите сюда, портной сидит в том конце магазина.

— Свои брюки я оставил в примерочной, — сказал мужчина. — Надеюсь, они не пропадут?

— Имейте немного доверия, сэр! — произнес Хейз.

* * *