Вечерняя молитва

Дель Рей Лестер Вечерняя молитва

Он опустился на поверхность небольшой планеты, ощущая, как остатки сил покидают его. Сейчас он отдыхал, жадно поглощая энергию скупого желтоватого светила, лучи которого ласкали волнующееся под ветром море трав.

Крайнее истощение притупило его проницательность, и лишь боязнь столкнуться с Узурпаторами направляла его мысли на беспрестанные поиски информации, способной вывести к какому-нибудь надежному убежищу.

Он убедился, что на этой планете царят покой и тишина. Но это лишь усилило его опасения. Он давно не видел такого спокойного мира, хотя и повидал множество планет. Вселенную переполняли ненависть и зло, а умиротворенность этого уголка свидетельствовала о том, что планета побывала когда-то под пятой Узурпаторов.

Поглотив первые порции свежей энергии и несколько восстановив силы, он принялся лихорадочно искать Их следы. Ничего. Он сумел бы ощутить непосредственное присутствие Узурпаторов, но сейчас не находил никаких видимых признаков. Травянистая равнина переходила в луга, которые тянулись до отдаленных предгорий. Там вырисовывались мраморные строения, ослепительно сверкавшие в лучах перевалившего через зенит светила: они возвышались пышным и никчемным украшением, забытой декорацией давно отыгранной пьесы.

Он принялся внимательно рассматривать другую часть долины, простиравшуюся по ту сторону реки.

Там он увидел след Их пребывания. Невысокий забор протянулся на многие мили, огораживая огромное пространство, некогда представлявшее сад, теперь превратившийся в лес — с давно одичавшими плодовыми деревьями, с густым неухоженным подлеском. Там, в гуще веток и лабиринте тропинок, он ощутил присутствие диких зверей — больших и малых. Он не почувствовал настоящей шумной бодрости этой особенной жизни, но даже того, что существовало, вполне могло хватить на маскировку проявлений его витальной энергии — а значит, помочь укрыться от тщательных поисков.

Этот сад казался куда лучшим укрытием, чем незащищенная травянистая равнина.

Он хотел спрятаться именно здесь, но, опасаясь, что своим движением выдаст себя, настороженно оставался недвижимым. Убежденный, что последний побег — несмотря на некоторые ошибки — прошел весьма удачно, он тем не менее предпочел выждать. Он томился в заключении, которое Узурпаторы обеспечили ему в самом центре Вселенной, и научился быть терпеливым. Он скрытно накопил силы и намеревался вырваться из-под контроля, использовав Их нерешительность, проявившуюся при обсуждении его участи. Пока решался вопрос о его судьбе, он так стремительно вырвался наружу, что этой мощи хватило бы, чтобы улететь далеко за зону действия их власти над Вселенной. Но, выбрав неправильное направление, он потерпел неудачу. Рассчитывая, что окраины звездной спирали не пользуются вниманием Узурпаторов, он ошибся: именно там они установили огромные захватывающие сети, транспортирующие энергию, которые вовсе не бездействовали. Звезды и планеты находились под их непрерывным контролем, и только ряд смелых маневров, граничащих с чудом, позволили ему забраться так далеко.

Потом он уже не смог обнаружить неиспользованных прежде возможностей для получения энергии, что позволило бы ему выполнить подобные демарши, поскольку неудачи, которые временами терпели Узурпаторы в попытках поймать и заточить его, многому научили Их.

Сейчас он осторожно исследовал свое окружение, опасаясь, с одной стороны, что приведет в действие какую-нибудь сигнальную систему, а с другой — что не заметит ее. Издалека, из космического пространства, этот мир казался свободным от Их сетей и ловушек. Но у него в запасе имелись лишь доли секунды на то, чтобы обнаружить возможную западню.

В конце концов он перестал напрягать разум. Он не нашел ни малейших признаков существования какой-либо аппаратуры обнаружения.

Он подозревал, что даже самые напряженные усилия его интеллекта могли оказаться недостаточными для этого, но знал, что не способен на большее. Он приподнялся и одним коротким рывком перенесся в гущу сада.

Гром не грянул среди ясного неба, не разверзлась под ногами земля ничто не нарушило шелеста листвы и звонких песен птиц. Ничто не изменило ритма животной жизни сада — он почувствовал бы это. Казалось, никто даже не подозревает о его присутствии здесь. Прежде он воспринял бы это с опаской, сейчас же — с облегчением.

Он уже давно превратился в тень самого себя, невидимую и непонятную для тех, среди которых продолжал бесславно мыкаться.

По тропинке рядом с ним прошел какой-то зверек, вороша толстый слой опавших листьев. Другой прошелестел немного в стороне. Он с нетерпением ждал, когда они окажутся на виду. И тут его охватил парализующий страх.

Одним из зверьков оказался кролик. Он пошевелил длинными ушами и забавно повел из стороны в сторону розовым носиком, хватая пастью зеленые листья. Возле него стоял молодой олененок с покрытой яркими пятнами шерсткой.