Вечерняя звезда

— Конечно, нет, но я не вижу ничего экстравагантного в том, чтобы попросить его привезти мне букет за двадцать четыре доллара, раз уж именно столько оказалось в бардачке, — сказала Аврора, усмехаясь. — Ну, кто может поспорить с подобной логикой?

Рози было наплевать на логику, потому что в первый раз с той минуты, как они покинули тюрьму, Аврора улыбнулась. Если Паскалю эта улыбка обойдется в двадцать четыре доллара, дело того стоило.

Но она все еще не переставала думать о генерале и о недавно возникшей у него страстишке к «показу». Правда, это была лишь первая часть темы, тесно связанная со второй, и эта вторая чрезвычайно интересовала Рози — неужели у Авроры с генералом до сих пор могло быть что-то имеющее отношение к сексу?

Конечно, у генерала в башке было полно блудливых мыслей, но это вовсе не должно было означать, что и другие части его тела были связаны с блудом. Кроме того, из всего того, что видела Рози, нельзя было сделать вывода о том, что думала по этому поводу Аврора. Аврора же, не будучи пуританкой, не сдерживалась в выражениях, но в последнее время перестала откровенно и искренне изъясняться на эту тему.

Рози изнемогала — ей хотелось разузнать все до мельчайших подробностей — частично из простого любопытства, частично для разрешения своих собственных проблем — ее дружок, Си-Си Грэнби, когда-то задорный, как петух, сейчас, казалось, утрачивал свои петушиные свойства с устрашающей быстротой. Рози никак не могла разобраться, кто из них двоих был виноват в этом, и не могла набраться храбрости спросить Аврору, что та обо всем этом думает.

— Говоря о том, что генерал не застегивает пуговиц пижамы и не запахивает халат, я имела в виду, что все мы стареем и, по-моему, старики иногда могут позволить себе какие-то выходки, — заметила она нервно.

Они как раз повернули к дому Авроры. Рози пыталась скрыть свою нервозность, начав долгую процедуру въезда в гараж, двери которого были слишком узкими. Ширина машины была почти равна ширине ворот — с каждой стороны оставалось примерно по паре сантиметров, что опять взбудоражило водительские фантазии Рози насчет пикапа марки «датсун». Аврора, которая умела водить машину, всегда ухитрялась загнать «кадиллак» прямехонько в гараж, а Рози, которая упрямо отказывалась лечить катаракту, всегда тряслась, чтобы не помять крыло или не поцарапать двери, за что ее немедленно уволили бы, не посмотрев на более чем сорокалетний стаж преданной службы.

— Стой! — скомандовала Аврора, в упор глядя на служанку.

Рози как раз пересекла линию въезда в гараж. Ей нравилось выравнивать машину примерно так, как игрок в гольф прицеливается перед дальним ударом, и лишь потом делать то, что совершенно определенно у нее никогда не получалось.

— Я ее не выравниваю и не собираюсь ничего царапать, — заверила Рози Аврору, медленно поворачивая руль вправо и продвигаясь к гаражу.

— Да остановись же ты! — прикрикнула Аврора. — Мне нужно поговорить с тобой именно сейчас. Угробить машину сможешь потом.

Рози остановилась. Она сидела, глядя на роскошный дом Авроры, выстроенный в испанском колониальном стиле. Она так долго помогала здесь по хозяйству, что считала его в каком-то смысле и своим. Теперь же ей ужасно захотелось оказаться в нем. Судя по выражению лица Авроры, ее рассуждения о стариках и их причудах не были приняты хозяйкой благосклонно.

— Наверное, мне пора знать, когда лучше держать язык за зубами, — пролепетала Рози, надеясь смягчить ярость атаки, которая должна была вот-вот последовать.

— Да перестань ты канючить! — разозлилась Аврора. — Тебе бы лучше подумать о том, чтобы поменять прическу. В настоящий момент она слишком уж воздушная.

— Жалко, что я не лысая и не ношу парик, — парировала Рози. — Я и так уже пыталась укладывать волосы всевозможными способами — вот посмотри на меня! Есть, конечно, много париков, которые понарядней моей прически, но я просто не из тех женщин, которым идут парики. Начинаешь примерять и трясешься от смеха.

— Может быть, ты не из тех, кому идут парики, — согласилась Аврора. — Но ведь всегда есть какие-то новые прически, которые стоило бы попробовать, — сказала Аврора. — Я сама перепробовала уйму. А что это ты интересовалась моей половой жизнью?

Рози глубоко вздохнула, но не произнесла ни слова. Она не хотела признаваться, что спрашивала Аврору именно о ее половой жизни.

— Боже правый, Рози… Мы знаем друг друга уже больше сорока лет. Я не собираюсь уничтожать тебя только за то, что ты спрашиваешь меня об этом. Хотя по совести я не думала, что ты когда-нибудь осмелишься.

— А я спросила, и что тут такого?

— Рассказывать-то нечего — Гектор ничего не может, — призналась Аврора.

С минуту они сидели молча под огромными деревьями. Их тени ползли через весь двор к дому.

— Ой-ой-ой! Я знала, что вся эта чушь, которую ты вычитываешь из журналов, скорее всего — вранье, — воскликнула Рози.

Аврора внимательно посмотрела на нее:

— Какая чушь?

— Чушь, что мужчины могут заниматься этим до девяноста пяти или до ста лет.