Вечерняя звезда для Авантюрина (СИ)

— Отдай её на обучение в семью Элендора Серой смерти, — дед по-волчьи оскалился. — Они даже из слизняка сделают достойную волчицу.

Я обмерла. Попасть в семью Серой смерти, не было и нет в нашем племени худшего проклятия!

— Хорошо, — пусть и не сразу, но всё-таки согласно склонил голову отец. — Не будем откладывать, я отведу её в семью Элендора прямо сейчас.

Нет! Нееет! Отец не мог так поступить! Он же прекрасно знает, что для меня это верная смерть! Я заскулила, отчаянно пытаясь поймать взгляд отца, но тот упорно смотрел мимо меня.

— Ступай, Арелла, — приказал дед. — И вернись к нам достойной волчицей!

Противостоять повелительному рыку вожака моя волчица не смогла. Моё тело пронзила судорога боли (первые перевоплощения очень и очень болезненны для оборотня, а потому нам строго-настрого запрещено перекидываться без присмотра взрослых), а в себя я пришла уже в волчьем облике. Что ж, так лучше, мимика зверя менее выразительная, мне будет легче скрывать свои чувства. Я покорно трусила за отцом, мысленно хороня все свои детские мечты и планы и отчаянно жалея себя. Мудрые предки основатели говорили, что никогда не надо позволять червям жалости проникать в сердце, но ведь давать мудрые советы гораздо легче, чем следовать им. Я так погрузилась в пучину отчаяния, что не сразу сообразила, что мы уже несколько минут не двигаемся с места. Я опасливо втянула носом воздух, праматерь Луна, как же я боялась ощутить металлический запах семейства Серой смерти! Странно, вокруг остро пахло лесом, влажной после утреннего дождя землёй, а вот запахи племени были приглушёнными и долетали словно издалека. Любопытство заставило меня приподнять голову и удивлённо оглядеться по сторонам. Место было мне знакомо, старик Норд называл этот овраг по-эльфийски, Айриннельстаарэнь, что в переводе означало Сладкое забвение. Здесь росли травы, дающие утешение телесных и душевных мук, но наше племя старалось без острой необходимости не появляться в этих местах. Про этот овраг ходило множество жутких, леденящих кровь преданий (а другие в нашем племени никогда и не рассказывали), сводящихся к тому, что попавший в этот овраг терял себя или телесно, оставаясь в образе кровожадного призрака обитателем этих мест, или духовно, превращаясь в зомби. О том, что происходило в этих местах с молодыми глупыми самками, я вообще старалась никогда не только не слушать, но и не думать.

— Зачем мы здесь, отец? — тьфу, ну и голосок, дрожит, словно овечий хвост!

— Иди, — отец мотнул головой в сторону заросшей тропки, такой извилистой, словно её пьяный воробей прокладывал. Или два воробья, учитывая, что местами тропка раздваивалась.

Я отчаянно затрясла головой, поскуливая от ужаса и пятясь задом прочь от проклятого места.

— Послушай, малышка, — отец обхватил меня рукой за шею, властно подтащил к себе, несмотря на то, что я отчаянно упиралась всеми четырьмя лапами:

— Выбрось из головы все эти бабушкины сказки, в них нет ни слова правды. И зомби, и кровожадных призраков в этот овраг поселили мы, взрослые.

— Зачем? — ахнула я, от неожиданности плюхаясь на землю так резко, что даже хвостик ушибла. Ой, больно!

— Здесь портал, — отец неожиданно тепло усмехнулся, щёлкнул меня по кончику мокрого носа. — Ведёт он в королевство Вейлерд, то самое, где располагается Магическая Академия. Согласись, если бы не страшные сказки, молодняк в племени было бы не удержать.

Я заторможенно кивнула, пытаясь усвоить свалившуюся на меня информацию. Так это что же получается, отец на моей стороне?

— Иди, малышка, — отец звучно шлёпнул меня по мохнатому боку. — Попробуй стать целительницей, раз это так для тебя важно.

Слёзы брызнули у меня из глаз, прокладывая мокрые извилистые дорожки на белоснежной шёрстке мордочки. Возможно, кто-то скажет, что глупо плакать в волчьем облике, но сдержаться я не могла.

— Иди, — голос отца посуровел, в нём зазвучали знакомые приказные нотки. — Нечего сырость разводить. А это тебе, поможет скрыть твой запах. И стань человеком, излишне разумный волк привлечёт к себе ненужное внимание.

Я покорно кивнула, проваливаясь в омут боли, а очнувшись, торопливо подхватила брошенные мне отцом невзрачные серые тряпки.

— Удачи, Звёздочка, — улыбнулся мне отец, после чего резко отвернулся и уверенно зашагал в сторону поселения. Я осталась одна в самом начале заросшей тропы, даже приблизительно не представляя, куда она меня может привести.