Вечерний Чарльстон

Но сегодня тема разговора между двумя разведчиками и генералами была далека от топографии. Хотя англичанам и союзным с ними французам и было нанесено поражение на Балтике и в Крыму, война продолжалась. Правда, сменивший на троне своего кузена новый французский император Наполеон IV подписал с Россией прелиминарный мирный договор, но Англия не собиралась складывать оружие. Зловредная королева Виктория жаждала реванша. Надо было нанести «Владычице морей» такой удар, после которого та уже не смогла бы оправиться и вынуждена была пойти на мировую.

Была у Британии «ахиллесова пята» – жемчужина в ее короне – Индия. Отец нынешнего императора Павел Петрович в начале девятнадцатого века собирался совместно с Первым консулом Французской республики Наполеоном Бонапартом вторгнуться в Индию. Но перепуганные британцы устлали золотом дорогу заговорщикам к покоям Павла I в Михайловском дворце. Русский император был убит, а сменивший его на троне Александр тут же велел вернуться казачьим полкам, двинувшимся на завоевание Индии.

Потом началась так называемая «Большая игра», в которой любая попытка России навести порядок в азиатских степях вызывала страшную панику в Лондоне. Генерал Бларамберг и был одним из участников этой «Большой игры». Именно он в 1838 году вместе с генералом Иваном Симоничем, находясь в лагере Мохаммед-шах Каджара, руководил осадой Герата. И если Симонич осуществлял, так сказать, общее руководство, то тогда еще штабс-капитан Бларамберг занимался чисто практической работой – разрабатывал план осадных работ и обозначал места установки персидских батарей.

На успехе осады Герата сильно сказывались отсутствие у персидского войска опыта ведения инженерных работ и нехватка шанцевого инструмента. Так, Иван Федорович планировал выкопать траншеи и подвести их к стенам Герата всего за полмесяца. Этого, увы, так и не удалось сделать по той простой причине, что в персидском лагере с лихвой хватало торговцев восточными сладостями, но не хватало землекопов, которые могли бы вести осадные работы. Да и кирок и лопат оказалось всего около сотни.

Герат, основанный еще Александром Македонским и носивший изначально название Александрия Ариана, считался «воротами в Индию». И потому британцы сделали все, чтобы персы, союзные России, его не взяли. В Герате «совершенно случайно – ехал мимо, собирал древности и бабочек» – оказался 26-летний лейтенант британской армии Элдред Поттингер. Он, опять же «чисто случайно», оказался артиллеристом. Энергичный ирландец фактически отстранил от руководства боевыми действиями правившего в Герате Яр-Мохаммеда и сумел удержать город, хотя от обстрелов и болезней в живых осталась лишь половина гарнизона Герата.

Но к тому времени британцы предприняли ряд энергичных дипломатических и военных шагов, чтобы заставить персидского шаха снять осаду города. Герат так и не вошел в состав державы Мохаммед-шаха Каджара.

– Единственной пользой от всех наших восточных приключений, – закончил свой рассказ генерал Бларамберг, – было то, что мы сумели уговорить шаха распустить отряд своей гвардии, сформированный из русских перебежчиков и дезертиров. Правда, сам командир «Бехадырана»[71] Самсон Макинцев на родину ехать не пожелал. А вот его зять – сменивший Макинцева на этом посту Евстафий Скрыплев – воспользовался амнистией, предоставленной «богатырям» императором Николаем Павловичем, и в 1839 году привел в Тифлис всех пожелавших вернуться в Россию.

– А где сейчас находится Скрыплев? – спросил я у Бларамберга.

– Он продолжил военную службу в Кавказском войске и дослужился до чина есаула. Но здоровье его пошатнулось, он практически ослеп, и, после увольнения со службы по болезни, стал атаманом станицы Чамлыкской.

– Значит, он еще жив? – спросил я.

– Да, жив, и не отказывает нам в некоторых консультациях, – улыбнулся Бларамберг. – За что мы ему весьма благодарны. Кроме того, Скрыплев до сих пор остается своего рода негласным атаманом для своих персидских сослуживцев.

– И связи у него остались при дворе шаха? – спросил я.

– Остались, – кивнул Иван Федорович. – Как-никак, он был командиром гвардии персидского владыки. И хотя Скрыплев так и не перешел из православия в магометанство, шах полностью доверял ему.

– Интересно, интересно, – я покачал головой. – А не могли бы вы, Иван Федорович, написать рекомендательное письмо одному моему офицеру, с которым он мог бы отправиться к Скрыплеву? Дело настолько важное, что ваше письмо может завизировать сам государь…

– Надо – напишу, – улыбнулся Бларамберг. – Думаю, что Скрыплев сделает для вас все, что в его силах.

Генерал взял со стола лист бумаги, чернильницу и перо и стал писать послание человеку, жизнь которого могла бы стать сюжетом для захватывающего дух боевика. Причем ничего и выдумывать не надо было – достаточно было изложить его биографию без всяких прикрас…

17 мая 1855 года. Лондон, Мэйфэйр,

особняк Майера Ансельма де Ротшильда.

Эрик Мадсен, нарушитель инструкций