Вечерний Чарльстон

– Не забывай – для тебя я Тед. Кстати, не хочешь разделить со мной трапезу? А то там слишком много.

– Но вы же белый… Мне не пристало сидеть за одним столом с вами. Госпожа будет ругать…

– А мы ей об этом не скажем. Запри только на всякий случай дверь. А что касается меня, то мне все равно, какого цвета мои друзья – главное, они мои друзья.

Та смутилась, затем поцеловала меня в щеку и села рядом со мной. Потом спохватилась:

– У меня еще два конверта для вас, дали на стойке. Давайте я перейду в другую комнату, пока вы их читаете.

– Да какие там секреты… – махнул я рукой. – Я человек простой и не люблю заниматься разными тайными делами.

– Нет-нет, давайте так, а то госпожа потребует ей рассказать, что там было написано, а я не смогу ей врать…

В первом конверте было письмо без подписи, но я без труда узнал почерк. Написано оно было на немецком, возможно, чтобы не каждый смог его прочитать.

«Дорогой мой сэр Теодор! Надеюсь, что у Вас все хорошо.

У меня есть причины подозревать, что мой кузен Лионель узнал про Ваш отъезд в САСШ, и что он может попытаться Вас похитить и передать королеве в качестве подарка. Поэтому будьте весьма осторожны. Мне стало известно, что один из его людей по имени Пер Эноксен отправился в САСШ. Ваш друг».

Однако… Не иначе как мой друг Маффи действительно хочет мне помочь. Конечно, письмо это несколько запоздало, но теперь я хотя бы знаю, кто мой таинственный противник, натравивший на меня местную сволочь.

А во втором конверте находилась телеграмма.

«Дорогой мистер Фэллон! Благодарю Вас за спасение моей жены. Надеюсь познакомиться с Вами лично, дабы отблагодарить Вас. Слышал, что Вы располагаете определенными средствами и хотите заняться торговыми делами, и готов Вам в этом посодействовать. Ваш покорный слуга конгрессмен Натаниэль Прентисс Бэнкс».

Однако, подумал я. Столько лишних слов в этой телеграмме – а, как известно, янки из Массачусетса весьма прижимисты. Ну что ж, похоже, я и к местным элитам смог подобраться, и даже не через постель. Я позвал Агнес, попросил ее принести мне конверт, перо и бумагу и накатал ответ: мол, буду рад с вами встретиться – и только хотел попросить мулатку отнести его к стойке, как осекся и сказал:

– Давай, подруга, поедим, а то остывает. Кстати, о чем ты хотела меня спросить?

– Спали ли вы на самом деле с королевой? – спросила Агнес, покраснев так, что румянец был заметен даже сквозь ее темную кожу.

– Не верь всему, что пишут в газетах! – наставительно произнес я. – К тому же, как говорил один мой знакомый, какое кому дело, кто с кем спит? Лишь бы сосед по постели громко не храпел и не брыкался во сне.

– Тед, а я думаю, что вы все-таки с ней спали, – Агнес лукаво посмотрела на меня. – У вас меняется голос, когда вы об этом говорите. А еще, как ее величество могла устоять перед вашим обаянием? Не бойтесь, я не скажу ничего госпоже, хотя ей, как мне кажется, очень хочется узнать подробности вашего романа с ее величеством.

– Агнес, милая, я же тебе говорил, что никогда не обсуждаю мои отношения с дамами. Кстати, позволь и мне задать тебе один вопрос. Кого-то ты мне очень напоминаешь. Не скажешь, как твоя фамилия?

– Катберт. Моя бабушка… В общем, она спала со своим хозяином, а он продал ее вместе с дочерью массе Катберту. А его младший сын спал с мамой, и когда об этом узнал старый масса, он даровал маме вольную, и я родилась уже свободной. Под фамилией массы – он дал нам и свою фамилию.

«Однако, интересно девки пляшут, – с удивлением подумал я. – Неужто она – сводная сестра Мейбел? А что, похожа!»

– А где было поместье этого Катберта?

– В Миссисипи, масса. Больше я ничего не знаю.

«Наверное, однофамильцы…» – немного успокоился я.

Но тут Агнес добавила:

– Мама, впрочем, рассказывала, что старый масса ранее жил где-то в Джорджии.

24 апреля 1855 года.

Нью-Йорк, офис газеты

«Нью-Йорк Геральд Трибюн».

Хорас Грили, хозяин и главный редактор газеты

Мой друг Тед, он же сэр Теодор, выглядел даже хуже, чем тогда, когда, после его ранения, мы с Мэри навестили его в гостинице. Мешки под глазами, выражение бесконечной усталости на лице… Но, увидев меня, он радостно улыбнулся и сказал:

– Хорас, друг мой, я не хотел тревожить Мэри, поэтому решил навестить тебя здесь. Тем более что я хочу попросить тебя об огромном одолжении.