Вечная философия

Плотник Счастливый вырезал из дерева раму для колоколов. Любовавшиеся рамой поражались его искусству, будто сделали ее духи или боги. Увидел раму луский царь и спросил:

– Какой секрет помог тебе ее вырезать?

– Каким секретом могу обладать я. Ваш слуга, рабочий человек? И все же был один. Я, Ваш слуга, задумав вырезать раму для колоколов, не смел напрасно расходовать свой эфир и должен был поститься, чтобы обрести покой. Постился сердцем три дня и уже не смел думать о получении мною, Счастливым, награды – ранга или жалованья; постился пять дней и уже не смел думать о хвале и хуле, удаче или неудаче; постился семь дней и вдруг забыл о самом себе, своем теле, руках и ногах. И не стало для меня ни царского двора, ни того, что отвлекало и смущало, исчезло все внешнее. И тогда я отправился в горы, в леса, приглядываясь к природному характеру деревьев. И в лучшем по форме и сущности дереве передо мной предстала воочию рама. Иначе пришлось бы от замысла отказаться. И тут я приложил руки, естественное во мне соединилось с естественным в дереве и музыкальный инструмент был создан сосредоточием жизненной силы. Вот он! То, что вы посчитали результатом действия сверхъестественной силы, есть просто плод всего вышеназванного.

Чжуан-цзы

Вдохновение художника может быть и человеческой, и духовной благодатью, и комбинацией их обеих. Достижение успехов в искусстве невозможно хотя бы без этих форм интеллектуального, эмоционального и физического смирения, соответствующих той сфере искусства, которой посвящает себя художник. Этот вид смирения можно назвать профессиональным смирением. Некоторым художникам удается подняться на более высокий уровень смирения, который является необходимым предварительным условием обретения знания, единящего индивидуума с божественной Основой. Например, Фра Анджелико готовил себя к работе с помощью молитв и медитаций; а вышеприведенная цитата из произведения Чжуан-цзы показала нам, насколько поистине религиозно (а не просто профессионально) подходил даосский мастер к своему искусству.

Кстати, механизация несовместима с вдохновением. Ремесленник может выполнить свою работу очень плохо и зачастую так оно и бывает. Но если он, подобно Чиню, главному плотнику, по-настоящему любит свое искусство и готов сделать все, что нужно для того, чтобы полностью подчиниться вдохновению, то может создать (и иногда действительно создает) настолько прекрасное произведение, что оно кажется "делом сверхъестественных сил". Среди многочисленных и огромных преимуществ автоматических станков есть и такое: они не могут ошибаться. Но именно потому, что они не могут ошибаться, на них не может снизойти благодать. Управляющий такой машиной человек совершенно глух к любой форме эстетического вдохновения, как человеческого, так и по-настоящему духовного происхождения. "Промышленность без искусства есть животное состояние". Но произнесший эту фразу Рескин, по сути, клевещет на животных. Деятельные птица или насекомое в процессе своего труда вдохновляются неодолимой животной благодатью инстинкта – Дао, проявляющемся на уровне, следующем сразу же за физиологическим уровнем. Рабочий, управляющий неспособной ошибаться и отлученной от благодати машиной, трудится в сотворенной человеком вселенной пунктуальных автоматов – вселенной, которая на любом уровне (животном, человеческом, духовном) полностью находится вне сферы действия Дао.