Вечная история

Ермоленко утвердительно кивнул, и мы пошли в столовую. Там нас ждали Мастера Большой Ялты и пять крымских Магистров. Мы уселись за стол и веселье началось. Засиделись мы допоздна, и гости разъезжались за полночь, все, кроме Бати, который собирался у нас задержаться. Когда все отбыли, мы поднялись в гостиную и там, Батя, достав из кармана конверт, протянул его Ермоленко:

– А вот и подарок, – загадочно произнес он.

Учитель вытащил из конверта плотный лист, развернул, улыбнулся и сказал:

– Ну, не совсем мне.

– Тебе, тебе, – благодушно отозвался Батя, – сам говорил, что сынок неучем растет.

В душе у меня шевельнулись смутные подозрения. Повернувшись ко мне, майор сказал:

– Чего лыбишься? Между прочим, это твое направление в институт. Так что, считай, экзамены ты уже сдал.

– Осталось только вписать город, институт и факультет, – добавил Батя, протягивая мне перечень институтов, – выбирай.

Увидев лица старших товарищей и поняв, что сопротивление бесполезно я молча взял список и принялся изучать. Военные училища меня не грели, экономика и медицина просто пугали, оставался только юридический факультет. Здесь был довольно большой выбор. Львов, Киев и Харьков. От названия – Львов, меня затошнило. Нет, город, конечно, красивый и люди ничего, особенно на кладбище. Киев, с его крикливым населением, я просто не любил. Так что, оставался серый, зарегулированный Харьков. Хотя, если присмотреться, город не плохой, особенно летом. А зимой, везде неприятно.

– А почему в списке нет МГУ? – ехидно поинтересовался я.

– Ты хочешь в Москву? – сразу среагировал Батя и полез в карман за дополнительным списком.

Москвы мне уже хватило, и я согласился на Харьков. Учитель сиял от счастья – подарок был, что надо. Я же загрустил – учиться не хотелось совершенно, а воспоминания о двух годах в Болградской школе прапорщиков меня просто доводили до слез. Пять лет без Ермоленко – я не выживу. Правда, мне чуток полегчало, когда майор объяснил, что учиться я буду на заочном.

– Так у юристов, вроде, только дневное отделение.

– Это у людей, а у нас все по-другому.

Это было уже что-то. Перспектива долгосрочного отъезда отодвинулась. А съездить в Харьков сдать документы и пройти установочную сессию было несложно. Пока я успокаивался, учитель с Батей уже куда-то собрались. Меня они взять отказались.

– Молодой еще, – пояснил мне Батя, – рановато тебе так развлекаться.

И оставив меня с открытым ртом, они вышли.

– Эй! А мне что делать!? – завопил я им вслед.

– Погуляй! – отозвался майор, – Только сотовый не забудь, как в Париже!

И, радостно заржав, они удалились. Я растерянно постоял, потом, отбросив направление, поплелся вниз. В столовой сидели, отдыхая после тяжелого дня Казимир с Вано. В углу молча сидел Рэм, задумчиво катая из хлебного мякиша шарики.

– А кто наших охраняет? – возмутился я, разрушая непринужденную атмосферу ночного ужина.

– Ага! – хмыкнул Покрышкин, – Когда эти двое вместе, надо не их охранять, а от них!

Я не мог не согласиться с такой постановкой вопроса, но порядок, прежде всего.

– Не волнуйся, – Вано дожевал балык, и добавил, – Машина сопровождения с ними, и там твои архаровцы.

Я облегченно улыбнулся. Чтобы ни говорили, а охрана нужна, тем более ночью, в наше время.

– Мужики, – вдохновенно предложил я, – может и мы куда-нибудь махнем! Отметим, так сказать, мое поступление!

Ребята оживились и немедленно налили мне шампанского. Даже Рэм кивнул, присоединяясь к их поздравлениям.

– А почему на юридический? – удивился Вано, после того, как я объяснил куда еду, – Охота с бумагами возиться? Шел бы уже по готовой специальности.

– Это я всегда успею. Просто, это самое ненапряжное.

Мужики переглянулись и дружно расхохотались. Тогда до меня не дошло, но, приступив к учебе, я понял причину их безудержного веселья. Терпеливо дождавшись, когда они отсмеются, я повторил предложение, и мы радостно рванули развлекаться. К нашему изумлению, даже Рэм составил нам кампанию. Он, правда, посидел с нами всего минут двадцать, хлопнул две стопки, а потом молча попрощался и уехал, но мы все равно впечатлились, да и учитель с полковником, на следующий день, очень удивились, услышав об этой поездке.

– Может быть, он и выкарабкается, – задумчиво проронил Батя, – а то, ведь смотреть на него страшно.

– Не хотел бы я оказаться на его месте, – протянул учитель. Поймав мой заинтересованный взгляд, он добавил, – Как-нибудь расскажу.

Поняв, что большего сегодня не добьюсь, я ушел спать.