Вечная мерзлота

В управлении водного транспорта всем по-прежнему распоряжался главный диспетчер Кладько. В небольшой комнате было много народа. Белов, здороваясь со знакомыми, прошел к столу диспетчера. Докладывать не пришлось, Кладько все знал о работе «Полярного», без лишних расспросов позвонил в третий отдел, не рассказывая ничего лишнего, согласовал радиста Померанцева и стал выписывать нужные бумаги. Сан Саныч с невольным уважением рассматривал немолодого, рано поседевшего человека. По слухам, Кладько ходил когда-то капитаном дальнего плаванья, потом руководил Черноморским пароходством, теперь же он был расконвоированным заключенным с большим сроком. Костюм, светлая рубашка, галстук. Жил главный диспетчер не в зоне, как это полагалось расконвоированным, а в Игарке, как вольный. На заключенного он совсем не похож был, решения принимал быстро, уверенно… может быть, слишком вежливый, – думал Сан Саныч, выходя на крыльцо.

Он не додумал свои мысли про расконвоированного диспетчера Кладько. Погода была хорошая, дело он сделал и ему просто приятно стало, что он сам – Сан Саныч Белов – не заключенный. Что можно просто стоять среди улицы, щурясь на солнце, и раздумывать, куда пойти.

Зинаида была дома, лежала на кровати и подпиливала ногти, чуть испуганно на него посмотрела, как будто не узнавала, потом улыбнулась лисьей своей улыбкой, потянулась:

– Всегда, как снег на голову! Хорошо застал, я в парикмахерскую собралась… Ты надолго?

– Хоть бы встала, муж пришел… – Белов, улыбаясь, разувался и увидел у двери мужские тапочки. – О! Это чьи же?

– Что? – не поняла Зинаида, села в кровати и, встревоженно побежала глазами по комнате. – Это мама…

– Сорок пятый у мамы? – Белов перестал разуваться.

– Мама тапки какие-то принесла, для тебя, померяй! Ты надолго или опять на часок? От такого муженька не только тапочки заведутся! – Зинаида снова обретала свой обычный весело-нагловатый тон.

– Знала за кого замуж идешь… – у Белова неожиданно пропало настроение, – ты, Зинаида, меня перед соседями тут не позоришь?

– А ты иди сам у них спроси!

– Ты чего? – не понял Белов.

– А ты чего? – во взгляде Зины был наглый вызов.

– Ты, если какого хахаля нашла, скажи лучше по-хорошему… – у Сан Саныча вдруг начало отпускать.

О Николь вспомнил, он часто о ней вспоминал, и от этого сравнения полегчало. Подумалось вдруг, что не Зинаида, а та далекая и тонкая девушка его жена, что он просто двери перепутал… Белов, улыбаясь внутренне, стал надевать ботинки. Ни злости, ни обиды не было, и даже наоборот – ему на его законную жену Зинаиду наплевать стало. Вместе с ее мамиными тапками и вместе с ее мамой сорок пятого размера!

– Ты куда?

– На буксир!

– Почему?

– Мне там лучше! Там у меня свои тапки!

– Ага! И поварихи, и матроски! Не сильно старую матросочку-то взял? Двадцать-то восемь годков? Фашистку недобитую!

Сан Саныч встал и с удивлением уставился на Зинаиду.

– Ты чего несешь?

– Я про тебя столько знаю, чего и ты не знаешь! Поаккуратней со мной!

Сан Саныч постоял, пристально глядя на жену, и молча вышел. Шел и не мог не думать про ее слова. Получалось, что она ему угрожала, это было смешно – никакой женой она ему никогда не была! И терять ему тут нечего было!

Команда «Полярного», черная от пыли, заканчивала грузить уголь. Их баржу, стоявшую неподалеку на рейде, догружали с катера какими-то ящиками. Заключенные работали, двое часовых расхаживали по палубе.

К Ермаково подходили ранним утром. У Белова была ночная вахта, он поспал несколько часов, не выспался, попил чаю и хмурый вышел на палубу. Солнце освещало навалы материалов на берегу. С реки они выглядели так, будто сам Енисей и натащил все эти немыслимые горы мешков, ящиков, досок и техники на левый берег. Одинокие часовые стояли, охраняя народное добро, а сам народ только просыпался. У зэков подъем в шесть, – глянул Белов на часы, – скоро появятся.

Начался поселок. Склон пологого таежного холма, протянувшегося вдоль Енисея, был выпилен и на нем возникла жизнь. Непривычная, слепленная на скорую руку, но все-таки жизнь. Почти ровные ряды больших палаток образовали длинные улицы и перекрестки. Издали они были похожи на деревянные бараки, окна поблескивали на солнце, кое-где уже задымились трубы, люди готовили завтрак. Белов окончательно проснулся, удивленный переменам.

– Три месяца назад тайга стояла с медведями! – изрек, вышедший покурить, Грач.

– Ну, – машинально кивнул Белов, рассматривая высокий угольный террикон на берегу.

– Ребята в Игарке говорили, магазины уже работают, и товары все самые лучшие. Завлекают! Это вон, – Грач показал на двухэтажное здание, строящееся недалеко от пристани. – Управление всей стройкой будет… И водопровод! А, Сан Саныч?! Водопровод будет в Ермаках!

Замолчали. Рассматривали огромное строительство, конца которому не видно было ни в ту, ни в другую сторону. Тайги напилили варварски, явно больше, чем требовалось, материалами все было завалено. Будто кто-то не сильно умелый, но с могучей волшебной палочкой здесь старался.