Вечная месть

— Боюсь, благодарности я не заслужил. Действовал скорее рефлекторно, чем с умом. Я никак не успевал вовремя отсоединить детонатор. Это сама машинка не сработала. По какой-то причине не взорвалась. Могу предположить, что неполадки с детонатором. Вряд ли проводки были плохо подсоединены… Судя по тому, что мне известно о бомбе, заложенной под вашу машину, этот парень работает очень тщательно.

Второй сапер аккуратно уложил пакет взрывчатки в контейнер с толстыми стенками.

— Взрывчатки хватило бы, чтобы прикончить всех, кто находился в квартире, но здание бы не пострадало, разве что стекла полетели бы.

— Похоже, я и впрямь что-то пропустила, — заявила Мария.

— Кто звонил? — поинтересовался Фабель.

— О… Это Франк. В смысле Франк Грубер. Он вернулся после обработки места преступления в доме матери Брандта. Взял образцы волос из спальни Брандта, с расчески, и сделал анализ ДНК на предмет выявления сходства с его волосами и теми, которым много лет.

— И?..

— Общих маркеров достаточно, чтобы предположить очень близкое родство. Вероятно, отец и сын. Похоже, мы отыскали Рыжего Франца-младшего.

После того как побываешь в опасной ситуации, возникает чувство усталости. Всплеск адреналина словно высасывает всю энергию до капли. Мышцы вроде бы никакой нагрузки не получили, но были напряжены, как натянутые струны, и начали болеть. Тяжелая нервная апатия охватила тело и мозг. Шагая к машине, Фабель чувствовал себя как выжатый лимон.

Вернер взгромоздился на переднее пассажирское сиденье «БМВ» Фабеля. Оба мужчины некоторое время просто молча сидели.

— Старый я становлюсь для такого рода дерьма, — проговорил Вернер. — Я правда подумал, что нам всем конец. В жизни не был так напуган.

Фабель вздохнул:

— А я, к сожалению, был, Вернер. Уже в третий раз за время службы меня чуть не подорвали, и я сыт этим по горло. Все, чего я хотел, — это защищать других. Именно в этом для меня всегда и состоял смысл работы в полиции: вставать преградой между обычными мужчинами, женщинами, детьми и опасностью. Много лет назад, когда мы с Ренатой еще жили вместе, а Габи была совсем крошкой, мы провели отпуск в Соединенных Штатах. Помню, я увидел проезжавшую мимо машину Полицейского департамента Нью-Йорка. На ней было написано с одной стороны «Служить и защищать». И я тогда подумал, что нам бы следовало написать это на всех машинах полиции Гамбурга, ведь именно это я и делаю. Это то, кто я есть.

— Йен, — сказал Вернер, — день был чертовски долгим. Давай я поведу. Отвезу тебя домой.

— Что мы тут делаем, Вернер? Какой-то псих мстит людям, которые двадцать лет назад убивали других. Убийца, убивающий убийц. Ты должен признать: есть в этом определенная справедливость. Эти мерзавцы чуть нашу страну на клочки не разорвали. У меня до сих пор сидит в боку осколок пули, всаженной восемнадцатилетней девчонкой. И ради чего? Чего ради умер Франц Вебер? Чего ради я разнес выстрелом лицо молоденькой девчонке, которая по идее должна была думать лишь о парнях и о тряпках? Сейчас ей бы было тридцать восемь, Вернер, если бы я ее не убил. Если бы Свенссон не наложил на нее лапу, она бы сейчас водила своих детишек в школу. Ходила бы в тренажерный зал трижды в неделю, пытаясь сохранить талию. И возможно, время от времени думала бы о себе: «Ну не дура ли я была в юности?» У нее были бы дети, Вернер. Целое поколение семьи оказалось стертым, потому что я нажал на спусковой крючок.

— Но это наша работа, Йен, — сказал Вернер. — Не окажись ты тогда на месте вооруженного ограбления банка, погиб бы кто-то другой. Возможно, куда больше народу.

— Я хочу начать новую жизнь, Вернер. Жизнь подальше от всего этого. Я сказал ван Хайдену, что это дело — мое последнее. Все кончено. Я ухожу из полиции Гамбурга, как только этот ублюдок окажется за решеткой. Школьный друг предложил мне работу, и я соглашусь.

— Ты это несерьезно, Йен. Мне плевать, что ты тут говоришь, но мы бы ни за что не раскрыли столько дел без тебя. И кстати, насчет твоих мыслей об убийствах: каждый раз, когда брал очередного убийцу, ты спасал бог знает сколько жизней.

— Может, и так, Вернер, но пришла пора кому-то другому этим заниматься. — Фабель устало улыбнулся другу. — Я все решил. Ладно, поехали в Полицайпрезидиум. Мне еще требуется закончить кое-какую работенку.

Фабель едва успел повернуть ключ в замке зажигания, как почувствовал ладонь Вернера на своей руке. Фабель повернулся к нему и увидел, что он как загипнотизированный смотрит вперед через ветровое стекло.

— Скажи, что это не глюк. — Вернер кивком указал на полицейский кордон.

Фабель проследил за его взглядом. С полицейским в форме скандалила молодая пара, и мужчина указывал на многоквартирный дом.

Фабель с Вернером распахнули дверцы машины одновременно и помчались туда, где Франц Брандт ругался с полицейским.

21.30. Полицайпрезидиум, Гамбург