Вечная осень нового мира (СИ)

На мгновение Расселу показалось, что Кайнер мог бы стать блестящим оратором. Возможно, он был просто создан для того, чтобы читать проповеди и выступать публично. Только в отличие от глашатаев Трибунала он не призывал к прогрессу и самосовершенствованию. Напротив, жизненная философия Кайнера была очень развратна и невероятно проста. В конечном итоге она все также сводилась к короткой фразе, написанной большими рублеными буквами над головой циничного оратора.

- Может и тебе стоит попробовать эту эссенцию, - внезапно задался вопросом Кайнер.

От этой мысли Рассела бросило в дрожь. Его испуг не мог ускользнуть от чуткого глаза опытного убийцы. Своими холодными глазами Кайнер подал еле приметный знак подчиненной. И тут же, повинуясь его бессловесному приказу, Марго одним щелчком сковала кисти Рассела наручниками. Не способный что-либо сделать, он тщетно попытался вырваться. Но тут же в его щеку уперлась холодная сталь ствола. Он беспомощно обмяк, в очередной раз, смирившись с ролью покорного пленника.

Марго привычным для нее движением запрыгнула верхом на Рассела, обхватив его талию своими жилистыми ногами. Она была облачена в длинное облегающее платье, с высоким воротником и глубокими разрезами по бокам, дающими свободу ее длинным и сильным ногам. Свободной рукой бритоголовая амазонка вцепилась в его горло, сдавливая длинными пальцами нижнюю челюсть своего узника.

Много раз, наедине с самим собой, Рассел признавался себе, что всегда был без ума от «властных» женщин. Он часто мог вырисовывать в своем подсознании, картины собственного подчинения, видя себя в подчиненной роли по отношению к сильной и властной госпоже. Страшась собственных мыслей, каждую ночь он одновременно сладостно смаковал и боялся их. Постоянно испытывая чувство вины за эти низкие мысли.

И даже сейчас, страшась за свою собственную жизнь, он не мог не отметить красоты тела этой агрессивной хищницы. Она наваливалась на него, слегка сдавливая длинными стройными ногами и плотно прижимаясь своей пышущей жизнью горячей грудью. Рассел чувствовал на себе ее дыхание, ее запах, пульсацию ее крови. Он видел ее зеленые ядовитые глаза и тонкую линию ее сжатых губ.

Невозмутимый Кайнер уже стоял рядом с ними, неспешно раскупоривая ампулу с наркотиком и продолжая говорить своим равномерным спокойным голосом.

- Можешь не бояться, - продолжал он, - у «голубой ртути» очень слабый порог привыкания. Сильные мира сего не любят считать себя наркоманами. Им приятна мысль, что они могут бросить это занятие в любой момент. Поэтому специально для них мы и создали этот «эликсир», создающий иллюзию свободы выбора.

Марго разжала стиснутые зубы Рассела, и тонкая струйка голубоватой жидкости тут же полилась в его горло.

- Если выпить его, то ты почувствуешь приятную слабость, - пояснял Кайнер, - и лишь потом наступит непродолжительная эйфория. Однако если принять его внутривенно... то следующая остановка - стратосфера.

Рассел поперхнулся синей безвкусной жидкостью, которая, казалось бы, подобно ртути состояла из крошечных комочков, неприятно проскользнувших в горло. Но уже через мгновение он почувствовал внезапно накатившее на него тепло. Легкая слабость окончательно сковала и без того неподвижное тело. Вместе с тем отсиженные ноги и порезанные под стальными браслетами оков кисти рук тоже перестали болеть. Отступила боль и усталость, притупилось чувство страха. Безмятежность и равнодушие теперь полностью овладели сознанием Рассела. Расслабленно улыбаясь, он начал совсем уж вульгарно рассматривать тело взгромоздившейся на него девушки.

Марго лишь усмехнулась, всматриваясь в переполненные желанием глаза своего пленника. Она широко открыла рот. Длинный, не менее двадцати сантиметров, и как змея извивающийся имплантированный язык, аккуратно скользнул по краям его губ. От неожиданности такого поворота, Рассел даже немного отшатнулся.

- Поверь мне, - прошептал над его ухом Кайнер, - это далеко не самая лучшая из ее модификаций.

Затем Рассел вновь почувствовал боль в запястьях. К горлу начинала подступать тошнота. Реакция его организма на наркотик была непредсказуема. Но он по-прежнему не сопротивлялся.

Он ничего не говорил когда его, безропотного и еле стоявшего на ногах, буквально выносили из комнаты две женщины, взяв под руки. Скрежеща на металлических петлях, тяжелая дверь отворилась, и вся процессия направилась к выходу. Однако в складском зале, только выйдя из комнаты допросов, они были остановлены другой группой. Это были трое крепких бойцов Лагнии, с короткими автоматами за плечами, которых возглавляла одна высокая и статная женщина.