Вечная переменная

Неизменная тяга наземная между нами.
Так рождаются наваждения и цунами.

С неизбежным созвучным становится слово «нежность».

Ни огня, ни земли и ни воздуха больше – между
нами, это «нами» идет волнами,
надрывает сердце, заходится от стенаний,
оседает пеной часов, проведенных порознь.
Нами, нами – и эхо воздух взрывает ором.

Мы, бегущие по волнам, беглецами станем,

изменив хоть однажды законам моряцкой стаи,
дезертирами брызг соленых, шальной стихии —
нам нельзя из такой любви выходить сухими.
Неизменная тяга, могучая неизбежность,
ни земли, ни огня и не воздуха больше – между.

Так срывают последний вдох под крылом цунами.

Сумасшедше глухими от нежности нами.
Нами.

Громче

У нее – тонкий чувственный рот, в рукаве – рок-н-ролл. Пыльный город спускается вечером в низкий бас. Это лето – язычество, в жилах вскипает кровь, разномастными языками наполнен бар. Выбирай себе верные путь, города и пульс, чей-то хрупкий запястный звон на лету лови. Тонкий рот её сипло поет, что пропал ты – пусть, ведь любая из песен, конечно же, о любви. Вечер сед, словно в дыме сигарном идет ко дну, пальцы входят под струны, под сердце и до нутра.
Это лето – вдыхать с тобой общую тишину, опускаясь на простынь в четыре часа утра.

Терпкий голос поет – словно в чьем-то бокале лед, оплавляясь губами, ласкает стеклянный край. Это лето я угадаю с двух первых нот.

Делай громче меня.

Прикасайся ко мне.
Играй.

Как будто ребенку

Так трогательно, как будто совсем ребенку
объяснять, что нежность – простая основа мира.

Любовь между нами всегда была слишком тонкой,

но все-таки крепкой, чтоб ей выживать хватило.
Как будто учить ходить: сделай шаг, не бойся,
смотреть, как ты неуверенно тянешь пальцы.
Любовь между нами всё время была, да бог с ней,
когда чем-то большим способен в другом остаться.
Как будто ребенка, учить тебя, как ребенка —
за крепостью внешней всегда остается хрупкость.
Слова не слышны, если страх в груди бьется громко.
Но есть мои руки.

Первый закон земли

А совсем без тоски нельзя —
это первый закон земли.

По небесной воде скользят белокрылые корабли.

Я была бы тебе сестрой, клятвой шепотом – горячо.
Но крыло корабля остро, режет – синяя кровь течет.

Нечет – чёт,

нечет – чёт,
и вот
небо вспорото на куски.

Киль врезается в небосвод, плачут звездные моряки.

От тоски ли, от счастья – всё ноет нежностью под ребром.
Столько радости мне несет право быть тебе здесь сестрой,
что оно посильнее клятв, мироточит теплом из пор.

Птицей белою корабля

приплывай в мой воздушный порт.

Отголосок