Вечная профессия

Тем временем Вера выскочила из электромобиля, радостно поздоровалась со всей семьей. Девушка была легкая, как одуванчик, очень тонкая в поясе, глаза ее светились.

Анатолий неловко поздоровался, торопливо отступил назад. Сначала не знал, куда девать свои огромные руки, потом, озлившись, гордо выпрямился.

Самолет уже прибыл. Сквозь прозрачную стену было видно, как он подруливал к шлюзу. С недавнего времени наземное обслуживание самолетов довели до такой степени совершенства, что пассажиры покидали машину уже в огромном зале, где температура была плюс восемнадцать, а за идеально сбалансированной влажностью воздуха следили компьютеры.

— С корабля на бал, — пробормотал Анатолий. — Жители Арктики! Полярники! Могут жизнь прожить, а снег видеть только в домашних холодильниках, лед — в коктейлях.

— Не ворчи, — сказал отец. — А вон и Вадим!

Старший брат спускался по трапу в числе первых. Бледное тонкое лицо, аккуратная бородка… Увидев возле родителей Веру, он жарко покраснел и замедлил шаг.

"Рафинированный интеллигент, — подумал Анатолий со злостью и жалостью. — Москвич! До чего же бледная и тонкая кожа…"

Он даже коснулся своего лица: у него-то самого кожа продубленная, обветренная, как корабельный парус!

Вадим тем временем бурно здоровался со встречающими. Схватил в объятия и Анатолия.

— Брат мой! Да ты настоящий викинг! Это же надо нарастить такие железные мускулы! Как тебе удалось?

— Да так, удалось, — ответил Анатолий сдержанно.

Вопрос был риторический. Все знают, как это делается. Каждый нарастил бы себе такую "добавочную мощь", если бы это не требовало усилий и времени.

— А ты знаешь, что он придумал? — пискнула Еленка. — По всем правилам высчитал, сколько ему нужно калорий, и теперь мясо заменил соей, блинчики со сметаной — салатом, а вместо пирожного пьет молоко. Как будто это еда для взрослого мужчины!

Последнюю фразу она произнесла, явно подражая матери. Даже руками всплеснула.

Вадим счастливо засмеялся, обнял сестру.

— Рад всех вас видеть, дорогие мои!

Отдыхать с дороги Вадим отказался. Разве устанешь с такой дороги? И мужчины, перекурив на балконе, вернулись в общую комнату, где уже сидели мать, Еленка и Вера.

— Какие новости в столице? — поинтересовался отец.

— Какие новости, — засмеялся Вадим. — Москва живет предстоящим трансзвездным полетом! Альфа Центавра, планета Амир, там баснословные запасы полезных ископаемых… Вот что у каждого сейчас в голове. Потеснили полярников.

— Потеснили, — согласился отец.

Анатолий ревниво нахмурился.

— Какие-нибудь новые данные про Амир? — спросил отец.

— Откуда? — Вадим пожал плечами. — Вернутся оттуда — расскажут. А пока собираются оставить на Амире на год исследовательскую группу. Планета сказочно богата энергией, которая заключена в каком-то неизвестном у нас элементе. Но там даже на экваторе температура такая, как у нас за стенами города. Представляете? Впрочем, довольно о дальних мирах. Как вы здесь живете? Чем заняты? Каковы планы? Расскажите все-все! Целый год не видел вас. Жаль, что отпуск дают не каждый месяц!

— У нас все в порядке, — сказал отец медленно. — Правда, вот Толя чудит… Ты бы повлиял как старший брат. Раньше он тебя слушался больше, чем нас с матерью…

Вадим оглянулся на брата, который, все так же насупившись, подпирал стену.

— Чудит? Это хорошо. Иначе и жить скучно!

— Чудачества чудачествам рознь, — сказал отец рассудительно. — Вот ты уже докторскую защитил, ряд первоклассных работ имеешь, и все без фокусов. А он и сейчас готов бросить все, чтобы ловить за хвосты белых медведей.

— Но ведь и он защитил кандидатскую, — сказал Вадим весело. — Причем великолепно защитил!

Но никто не создает себе искусственные трудности!

— Умный в гору не пойдет!

— Да, если там нет ничего интересного. А твой братец готов до изнеможения ползать голым по снегу только затем, чтобы переплюнуть тюленей!..

— Это уж, конечно, зря, — признал Вадим.

— Вот-вот, — сказал отец горячо, — и зачем человеку лезть в прорубь?

— Незачем, — согласился Вадим. — Время мускулов прошло.

— Мир делится на физиков и лириков, — снова сказал Вадим. — Физики — это бледные юноши возле кибернетических установок, а лирики — это бледные юноши с лирами под мышкой. А кто ты, братец?

— Ни то, ни другое, — ответил Анатолий. — Я полярник. Вымирающий классический тип, как говорит батя.

Вадим и отец захохотали.

— Толя, — сказал Вадим, — помнишь, ты насмехался над туристами выходного дня? Тянут на себе за город уйму вещей, словно собрались на необитаемый остров! Ты говорил, что, если геолог берет такой рюкзак и отправляется в глубь тайги, — это одно дело, а когда такой вот герой снаряжается на воскресенье за город — это обезьянничание. Пойми, ты сейчас в такой же ситуации.

Он поднялся, предложил руку Вере. Оба вышли на балкон. Мать позвала Елену на кухню мыть посуду. Анатолий с отцом остались одни. Отец заговорил вполголоса:

— Я хочу, чтобы ты не терял правильное направление. Ту энергию, что ты истратил недавно на бесцельный спортивный переход, мог бы израсходовать, например, на уточнение залежей бериллия.