Вечная Война

— А ты, значит, Рохон-Кур, который уничтожает всё и вся, что встретит, — отпарировал человек тем же тоном, только сейчас заметив, что из всех инопланетян на английском говорил с ним только Сайракс, а с остальными он объяснялся как-то иначе, но ничего для этого не делая.

— Я смотрю, ты наглец, — произнёс тогезер.

— Ну, мне до тебя, как до луны пешком.

— Скажи, скольких ты погубил, пока добрался сюда? — спросил Рохон-Кур, задевая серьёзную тему.

— Далеко не так много, как ты, — всё тем же сравнением ответил Джон, но утеряв свой уверенный и непоколебимый тон.

— Похоже, Номроин тебе хорошо мозги промыл. Он, наверное, стоял перед тобой в ангельской рясе, скорчив невинную физиономию, и причитал, что я — настоящее зло, несущее смерть во Вселенную.

— А что это не так? Зачем ты истребляешь народы целыми группами? Чем они тебе помешали?

— Я отвечу. Посмотри только на Землю. На твоей планете постоянно идут войны, разносятся болезни, люди, звери, природа, всё умирает. То же самое было бы и с другими мирами, если бы я их не остановил, прежде чем это произошло.

— Да, ты предотвращаешь это, перенимая всю работу на себя — уничтожаешь планеты и говоришь, что спасаешь их.

— О нет, я не истребляю планеты. Я хочу, чтобы во Вселенной царил мир, а не хаос. Жизнь пробьётся везде и, когда я освобожу все планеты от паразитов, как люди, тамангусты и их союзники, пройдёт время, на мёртвых планетах снова появятся бактерии, рыбы, звери, интеллигентная жизнь. Это словно вернуть время назад и совершить подконтрольное развитие жизни. Я буду посещать все эти миры и буду следить за развитием. Я, — Рохон-Кур громко выделил это слово, заставив всех присутствующих замереть, — стану богом для новых народов, я выведу их в космос, научу жить друг с другом в мире и согласии, без ненависти и вражды. В моей Вселенной не будет расового преследования, все цивилизации будут едины, едины в вере в меня. Кому нужен бог, которого нет? Бог Рохон-Кур есть.

— Как же твои союзники? Они ведь знают, что ты никакой не бог.

— А кто сказал, что они переживут эту войну.

— Значит, ты их тоже уничтожишь.

— Конечно. Останусь только я и Тик-Шаа, ну, и вартедохи, если будут себя хорошо вести. Мне ведь нужны помощники. Как только с союзом Номроина будет покончено, мои чёрные друзья накинутся на ослабших, после ожесточённых боёв, подданных и приведут в исполнение заключительную фазу войны.

— Ты жесток. Номроин предупреждал меня об этом.

— Этот Номроин смешон. Он упорно верит в то, что он и его союзники выжили, потому что обладают большей силой, чем другие, которых я отправил на тот свет. Скажу тебе откровенно, на моём пути встречались такие союзы, что я порой сам сомневался в своей силе, но все они были истреблены. Остался один самый тщеславный, но и ему осталось недолго.

— Это лишний раз доказывает, какое ты чудовище, — произнёс избранник.

— Вовсе нет. И чтобы убедить тебя в этом, я привёз тебе подарок. — Рохон-Кур указал в сторону шатла.

Из него вышла стройная женщина и медленно стала приближаться. Джон тут же изменился в лице, он просто не верил своим глазам, которые наполнились великой грустью и сожалением.

— Мама, — произнёс он тихо, потому что не мог от волнения выдавить из себя что-то громкое.

— Тебе, наверное, наговорили, что её убили кровожадные дьяволы. Всё — враньё. Номроин всегда лгал, чтобы переманить на свою сторону тех, кто ему был нужен, а потом просто бросал их на произвол судьбы, когда они ему больше не нужны были, и бежал прочь. Этот фоурт — ничего больше, как жалкий врунишка. Он был таким в детстве и до сих пор ничуть не изменился.

— Мама, — повторил юноша, не обращая внимания на слова Рохон-Кура, который вовсе не обиделся.

— Да, сынок, это я. — Сара подошла вплотную к Джону. — Они забрали тебя у меня и я неустанно искала тебя. Что они с тобой сделали? Они тебя пытали?

— Нет же, нет, со мной всё в порядке. Я ничего не понимаю… ты здесь… рядом. Я думал, что навсегда потерял тебя.

Мать ласково обняла сына, но, чуть только он прижался к ней, вдруг увидел пепел, покрывающий землю, уходящее солнце, скалу, бросающую густую тень, затем вспышку и… Юноша рванулся, но было уже поздно. Сара сорвала с него кислородную маску, а нож, откуда не возьмись, оказавшийся в её руке, вонзился глубоко в правое плечо, не попав в сердце благодаря движению парня. С криком боли он упал и, несмотря на ночь, отлично рассмотрел, как глаза матери заволокла тьма. Женщина повернулась, сопровождаемая довольным смехом Рохон-Кура, отошла в сторону и, рухнув наземь, осталась лежать.

— На такой простой фокус попался, — весело произнёс Властелин Вселенной. — У атмосферы этой планеты есть две особенности. Первая — ей можно какое-то время дышать, не рискуя отравиться, вторая — она начинает разъедать раны. Так что, если ты не умрёшь от потери крови, то от жестокости местного воздуха. Малейшей царапины достаточно, чтобы Бэрин въелась в тебя своими голодными молекулами.