Вечная воля. Том 2

— Цзюньвань, младший брат Черногроб знаменитый в секте человек. Даже патриархам он нравится. В корне неправильно заставлять его заниматься такой грязной и унизительной работой. Младший брат Черногроб согласился прийти на Вершину Трупов, чтобы перегнать лекарства, поэтому успокойся, мы его не обидим!

Мужчина взмахнул правой рукой, и Вершина Трупов задрожала, резонируя с ним. В то же время неимоверное давление обрушилось во все стороны.

— Ветрогор, мне наплевать, что ты кровавое дитя Вершины Трупов, что даёт тебе право вмешиваться в дела Средней Вершины?!

В глазах Сун Цзюньвань промелькнуло намерение убивать, и она злобно уставилась на кроваво-красного мужчину, которым был не кто иной, как Ветрогор — кровавое дитя с Вершины Трупов.

— Я не бесполезный мусор, как Сыту Хао! Меня с дороги не убрать.

Ветрогор сделал ещё один шаг вперёд и преградил ей путь, пока главный старейшина мчался к Вершине Трупов, таща за собой Бай Сяочуня.

— Черногроб, вернись домой сейчас же! — в ярости закричала Сун Цзюньвань. Видя, что Сун Цзюньвань преградили путь, и зная, что теперь он в безопасности, Бай Сяочунь помотал головой:

— Я не вернусь, что бы ты ни говорила!

— Ты идёшь или нет?! — снова закричала она, топнув ногой в гневе.

— Нет! — ответил он, снова замотав головой.

— Вы только посмотрите на него. Думаешь, ты теперь крутой, да? Если ты не вернёшься сейчас же, то можешь вообще больше не возвращаться!

На этом она рассерженно развернулась и отправилась обратно на Среднюю Вершину.

— Ну и хорошо! — сказал Бай Сяочунь, гневно хмыкнув. — Никогда и не вернусь!

Потом он развернулся и отправился к Вершине Трупов. К этому моменту главный старейшина уже покрылся потом, смотря сначала на Бай Сяочуня, а потом на столь же разгневанную Сун Цзюньвань.

— Вы двое?.. — начал он неуверенно, задаваясь вопросом, что же за отношения между ними… Эта перебранка заставила главного старейшину Вершины Трупов и кровавое дитя Ветрогора в удивлении смотреть и хлопать глазами. Что-то в этом диалоге было не так. И не только они удивились. Любой культиватор, который слышал этот спор, не мог отделаться от чувства, что стал свидетелем ссоры между мужем и женой. Словно рассерженный муж вылетает из дома, а жена ругает его всю дорогу…

226. Не беспокойся ни о чём

Сун Цзюньвань вернулась в верхнюю часть Средней Вершины. Когда она пролетела над кровавым озером к своей пещере бессмертного, на её лице застыло разъярённое выражение. Прежде чем дверь распахнулась, как это обычно происходило, она пнула её изо всех сил. Раздался сильный грохот, дверь затряслась, и на её поверхности появились трещины.

— Этот гадкий Черногроб! Думает, что ему всё можно теперь? Как он посмел сказать, что не вернётся со мной домой!

Она снова пнула дверь, и та развалилась на кусочки, а Сун Цзюньвань влетела в пещеру бессмертного. Четыре служителя у входа дрожали от потрясения. Они ещё никогда не видели главную старейшину настолько разозлённой, она даже разломала дверь своей собственной пещеры бессмертного. Вскоре из пещеры послышались новый шум и треск. Сун Цзюньвань швырялась всем, что попадалось под руку, круша и разбивая вещи о пол и стены. Однако это только частично помогло ей выплеснуть гнев. Она опустилась вниз и села, где стояла. На её лице отразилась скрытая горечь, которую не осознавала даже она сама.

«Черногроб, ты несчастный идиот! Я приказала тебе подметать дорожки Средней Вершины и восстанавливать пещеры бессмертного, чтобы люди перестали настолько сильно тебя ненавидеть! Когда кто-то покажет себя, добившись многого, как ты, то люди сразу начинают завидовать. Ну ладно, может заставлять тебя чистить мусорки было немного через край, но тебе всего лишь нужно было прийти ко мне и попросить, прийти и умолять, и я бы перестала тебя наказывать!» Сун Цзюньвань злилась только всё больше и больше.

«Но ты решил уйти с чужаком. Не могу поверить, что ты сбежал! Говоришь, не вернёшься? Отлично! Не возвращайся до конца своей жизни!»

Она схватила кувшин со спиртным и разбила его об пол. Служители снаружи обменялись смущёнными взглядами, потом просто опустили глаза вниз и притворились, что ничего не слышали.

В это время и Бай Сяочунь пыхтел от злости во дворце кровавого дитя Вершины Трупов. По его мнению, Сун Цзюньвань была слишком уж властная. Какое у неё было право заставлять его делать все эти вещи? Разве она определяла, может он или нет изготавливать лекарства для других?

— Вспышки ярости этой ведьмы просто нелепы! — ворчал он.

Кровавое дитя Ветрогор сидел напротив него с загадочной полуулыбкой на лице. Главный старейшина тоже был рядом с не менее странным выражением лица. Эти двое обменялись взглядами. Теперь они были убеждены, что что-то происходило между Черногробом и Сун Цзюньвань.

— Сделай глубокий вдох, младший брат Черногроб, — сказал кровавое дитя Ветрогор, улыбаясь. — Почему бы нам не поговорить о перегонке лекарств?