Вечная жизнь

Весь следующий день Кугель ходил по городу. Он поднялся на самый высокий из восьми холмов. Пейзаж, увиденный им, был одновременно и холоден, и величественен. Справа и слева катила свои волны великая река Скамандер. Улицы города разделяли кварталы руин, пустых домов, деревянных избушек бедняков и дворцов богачей. Эрзе Дамат был самым богатым городом, который видел Кугель, куда богаче Элмери или Аскола, хотя большая часть его теперь лежала в развалинах.

Вернувшись в центр города, Кугель довольно быстро разыскал лавку профессионального географа и, заплатив требуемое, попросил указать самый безопасный и удобный путь в Элмери.

Мудрец не стал торопиться с ответом. Он вышел в соседнюю комнату и вернулся, неся с собой справочники и карты. После долгого их изучения он повернулся к Кугелю.

— Вот тебе мой совет, Иди против течения Скамандера на север, к Аску. Потом иди по берегу Аска, пока не дойдешь до моста с шестью сваями. Там поверни на восток, перейди Магнацкие горы, после чего ты попадешь в лес, известный под названием Большой Эрм. Иди на запад по этому лесу и ты придешь на берег Северного моря. Там ты должен будешь собрать плот и вверить себя морским течениям и ветрам. Если случайно тебе удастся добраться до земли Падающей Стены, то путешествие на юг к Элмери оттуда будет сравнительно легким.

Кугель нетерпеливо махнул рукой.

— В общих чертах это именно тот маршрут, которым я пришел сюда. Неужели нет никакого другого пути?

— Конечно, есть. Человек неразумный может рискнуть отправиться через Серебряную Пустыню, выйдя в результате к Сомганскому морю, переправившись через которое, он окажется перед огромными пустынными землями, граничащими с восточным Элмери.

— Что ж, это мне более подходит. А как мне пересечь Серебряную Пустыню? Там ходят караваны?

— С какой целью? На той ее стороне нет никого, с кем можно было бы торговать — только бандиты, которые предпочитают получать все даром. Чтобы не бояться их нападения, необходим отряд минимум человек в сорок.

Кугель вышел из лавки. В ближайшей таверне он выпил бутылку вина и стал думать над тем, где ему найти сорок человек, чтобы пересечь с ними пустыню. Пилигримов, естественно, было пятьдесят шесть… нет, теперь уже пятьдесят пять после смерти Войкода. Да, такой отряд прекрасно послужил бы для его целей.

Кугель заказал себе еще бутылку вина и продолжал размышлять дальше.

В конце концов он расплатился и, выйдя на улицу, отправился к Черному Обелиску. Называть его “обелиском”, возможно, было преувеличением — это был всего лишь огромный кусок черной скалы, возвышающийся футов на сто над городом. У его подножья стояло пять статуй, каждая из которых смотрела в определенном направлении, каждая изображала адепта какой-то определенной веры. Гильфиг смотрел на юг, четыре его руки держали различные символы, ноги стояли на каменных шеях верующих, пребывающих в экстазе, большие пальцы его ног были сильно удлинены и загибались кверху, видимо, для того, чтобы придать ему особую красоту и привлекательность.

Кугель обратился за информацией к оказавшемуся рядом прислужнику.

— Кто здесь у вас Главный Архиерей и где его можно найти?

— Этой особой является Преклятвенный Халм, — сказал служащий и указал на роскошный дом, стоящий рядом. — Его святилище находится в этом здании, украшенном драгоценными камнями.

Кугель пошел к указанному ему дому и, после долгих выяснений, был отведен к Преклятвенкому Халму, человеку средних лет, коренастому и круглолицему. Кугель сделал знак младшему священнику, который с такой неохотой привел его сюда.

— Иди, мое послание для ушей одного Преклятвенного.

Преклятвенный махнул рукой, и младший священник удалился. Кугель подошел поближе к Халму.

— Я могу разговаривать, не боясь, что нас подслушают?

— Можешь не бояться.

— Во-первых, — сказал Кугель, — знай, что я — могущественный волшебник. Вот смотри: трубка, из которой вырывается голубой свет! А вот — список восемнадцати фаз Лагенетического Цикла! А вот инструмент — рог, который позволяет говорить мертвым, а при надобности может послужить средством, передающим последнее сообщение умершему. У меня есть еще много таких волшебных вещей.

— Очень интересно, — пробормотал Преклятвенный.

— Во-вторых, я хочу сказать тебе следующее: одно время я служил священником в Храме Теологов в далекой земле, где я узнал, что каждая из священных статуй и прочих предметов были сконструированы таким образом, что священник, если это было ему необходимо, мог совершать деяния, которые потом приписывались этому божеству.

— Что же в этом особенного? — с важностью заявил Преклятвенный. — Божество, контролирующее каждый аспект существования, иногда заставляет священников совершать подобные действия.

Кугель перешел к своему предложению.

— Поэтому я предположил, что фигуры статуй, изваянных у подножия Обелиска, тоже обладают этим свойством.

Преклятвенный улыбнулся.

— О какой именно статуе ты говоришь?

— Меня интересует статуя Гильфига.

Глаза Преклятвенного затуманились, казалось, он задумался.

Кугель указал рукой на разложенные волшебные инструменты.